Тот даже не шелохнулся. Лезвие достигло цели, но мгновенно оплавилось, словно попало в бушующее пламя.
– Не очень вежливо, – произнес мужчина, шагая вперед. – Но я привык.
Его глаза вспыхнули золотым светом, и охотники осознали, с кем столкнулись.
– Это… невозможно, – прошептала Кейт.
– Вы знаете меня как Аполлона, бога света и покровителя искусства, – улыбнулся мужчина. – И вы заплатите за свою дерзость.
Маркус заметил странную вещь: каждый раз, когда Аполлон двигался, его тень на стенах кабинета как будто искажалась, принимая причудливые формы. И самое главное – она была связана с картинами.
Всё вокруг было завешано ими: пейзажи залитых солнцем полей, портреты прекрасных людей с одухотворёнными лицами, сцены охоты и битвы. Их цвета были слишком яркими, почти живыми, и теперь, когда Аполлон сражался, они начинали дрожать, как будто питаясь его силой или наоборот – подпитывая его.
– Его сила… в картинах! – крикнул Маркус.
– Ты уверен?! – задыхаясь, выкрикнула Ева, уклоняясь от ослепляющего солнечного луча, вырвавшегося из руки бога.
– У нас нет другого выхода!
Лео едва успел оттолкнуть Фрэнка, когда одна из атак Аполлона превратила кресло в пепел. Охотники старались атаковать, но он был слишком быстр, слишком силён. Их серебряные пули испарялись, не долетев до цели, а обычные клинки не причиняли никакого вреда.
– Надо сжечь их! – рявкнул Маркус, перепрыгивая через стол и срывая со стены первую попавшуюся картину.
В этот момент Аполлон резко обернулся.
– Не смей!
Но Маркус уже вонзил кинжал в холст, разрывая его пополам. В тот же миг Аполлон пошатнулся, словно потеряв равновесие.
– Да! – вскрикнул Маркус.
Он бросился к следующему полотну и с силой швырнул его в камин. Картина загорелась, и Аполлон зашипел от боли.
– Нет!
Его глаза вспыхнули слепящим светом, но теперь его движения стали резкими, как у раненого зверя. Джек воспользовался моментом, вонзив клинок прямо в бок бога, заставив его отшатнуться.
– Быстрее! – крикнул он.
Маркус срывал одну картину за другой, разрывая их, бросая в огонь. Чем больше он уничтожал, тем слабее становился Аполлон. Наконец, когда последняя картина сгорела, Аполлон упал на колени, тяжело дыша. Его кожа больше не светилась, а на лице впервые появилось настоящее, смертное отчаяние.
– Глупцы… – прошептал он, пытаясь подняться.
Но Бен уже был рядом. В его руках был осиновый кол – простой, ничем не примечательный, но теперь, когда Аполлон стал смертным, он мог стать последним, что тот увидит.
– Прощай, бог, – хрипло сказал Бен.
Сильный удар – и кол пронзил грудь Аполлона. Он захрипел, глаза расширились, а тело начало сжиматься, истлевая в золотую пыль, которая тут же рассеялась по комнате.
Охотники молча наблюдали за тем, как исчезает один из древних богов.
– Ну… – нарушил тишину Фрэнк. – Это было чертовски дико.
– И прибыльно, – усмехнулся Маркус, указывая на всё ещё не вскрытый сейф.
Лео вздохнул и покачал головой.
– Давайте просто заберём, что можем, и уберёмся отсюда к чертям.
Так они покинули особняк, оставив после себя лишь пустые стены и исчезнувшего бога.
Охотники решили вернуться в бордель к Рику с деньгами и Фрэнком.
Хозяин добродушно встретил охотников:
– Ох, мои любимые охотнички! И кого это вы сюда привели? Фрэнк Миллер, я уж думал, что больше не встречу тебя.
– Вот твои деньги, – Джек дерзко кинул пачку купюр на стол.
– Отлично, люблю деньги, а вот что касается тебя, Фрэнк, – протянул Рик, – ты вернул деньги, поэтому я тебя не трону, но вот в этом заведении тебе больше не рады.
