Книга цитат - страница 23

С.288.

«И Вождь орлиными очами /Увидел свысоты Кремля, /Как пышно залита лучами /Преображённая земля.

И ссамойсередины века, /Которому онимядал, /Он видит сердце человека, /Что стало светлым, как кристалл.

Своих трудов, своих деяний /Он видит спелые плоды, /Громады величавых зданий, /Мосты, заводы и сады.

Свой духвдохнул он в этот город, /Он отвратил от нас беду, – /Вот отчего так твёрдимолод /Москвы необоримый дух».

См.: «…она испугалась и закаркала хвалебную песнь».

Катаева Т. Анти-Ахматова.-С.101.

См.: «…заканчивалось письмо [И.В.Сталину. 24 апреля 1950 г.] уверением, что лучшей её [Ахматовой] мечтой всегда было видеть сына «работающим во славу советской науки». А заключающая его фраза гласила: «Служение Родине для него, как и для меня, священный долг».

Может показаться (а многим наверняка и покажется), что это была вынужденная казённая виньетка, без которой обращение к вождю было просто невозможно. Вот и пришлось ей «взять в рот» эти отвратительные, ненавистные ей казённые слова: «Во славу советской науки», «Служение Родине», «Священный долг».

Сарнов Б. Сталин и писатели. Сталин и Ахматова. С.770.

См.: «Чуть седой, как серебряный тополь, /Он стоит, принимая парад. /Сколько стоил ему Севастополь, /Сколько стоил ему Сталинград! /И в слепые морозные ночи, /Когда фронт заметала пурга, /Эти ясные, яркие очи /До конца разглядели врага. / В эти чёрные, тяжкие годы /Вся надежда была на него. /Из какой сверхмогучей породы /Создавала природа его?»

Вертинский А.Сталин. http://avertinsky.narod.ru/info/lyric/133.htm

http://petrograd.biz/vertinskiy.html

См.: «Поскольку я люблю его искусство, я всегда, у кого только мог, выпрашивал кассеты с записями его песен, чтобы переписать для себя. И вот однажды сижу и слушаю такую, только что добытую кассету… „Над розовым морем“, „Ракель Меллер“, „Жёлтый ангел“, „Концерт Сарасате“, „Буйный ветер играет терновником“, „Я помню эту ночь, вы плакали, малютка“… и вдруг! Я не поверил своим ушам. Перемотав, вернулся к началу песни. Пел он где-то в воинской части, ибо только в солдатской аудитории то и дело слышится кашель. Это я помню ещё с тех времён, когда и сам был солдатом. Пока я слушал песню в третий раз, я пришёл к твёрдому убеждению: и слова тут, и музыка самого Вертинского. Уникальная песня, уникальная запись. В тишине певец произносит короткое название песни – „Он“, а затем проникновенно поёт…» Солоухин В. Чаша.

«№31. В прежние времена, когда ж/д переживали бум, а дилижансы были последним словом в области техники и комфорта, некий нувориш-банкир любил прокатиться от Восточного побережья до Западного в роскошном пульмановском вагоне. Его узнавали в лицо, обслуживали по первому классу и удовлетворяли все, особенно гастрономические прихоти. Можно представить его гнев, когда в вагоне-ресторане не оказалось мороженого ассорти…

…Поезд катился дальше, а нувориш так рычал, кричал и рявкал, что все служащие тосковали, ожидая суровых репрессий… Наконец удалось где-то достать роскошный десерт.

Нуворишу преподнесли гигантские порции ассорти, политого вишнёвым сиропом вместе с порциями нарезанного банана и взбитых сливок… Нувориш с презрительной гримасой посмотрел на блюдо, потом решительным движением смахнул все лакомства на пол и заорал:

– Не надо нарушать мою скорбь!

…В мире много бед происходит от «несчастненьких», которым не нужно тешение, поскольку собственная скорбь для них важнее».