Она с опаской подошла к двери, прислушалась. Из гостиной доносилось лишь слабое завывание ветра, видимо, сквозь приоткрытое окно.
Она обернулась на кота, а затем нерешительно приоткрыла дверь.
В полумраке гостиной она разглядела очертания дивана и журнального столика. В плазме на стене отражался желтоватый свет фонарей за окном. Все как обычно, не считая подозрительной тишины.
Аля сделала осторожный шаг. Только вместо того, чтобы ступить на мягкий ковер, нога внезапно провалилась на пару десятков сантиметров вниз. От неожиданности девушка вскрикнула и схватилась за дверной косяк, чтобы не упасть. Внезапно дверь захлопнулась, чуть не прищемив ей пальцы. Аля оказалась в кромешной темноте.
«Ну, начинается! – раздраженно подумала она. – А я-то, дура, надеялась, что они позвонят в дверь».
Аля не двигалась. Глаза никак не привыкали к темноте, а тягостная тишина давила на уши.
Откуда-то снизу послышался отдаленный смех, и в тот же миг по обеим сторонам от ног девушки возник тусклый желтовато-серый отблеск, осветивший лестницу, на вершине которой она стояла. Аля обернулась в надежде увидеть дверь, но вместо этого взгляд уперся в черную стену. Задорный женский голос снизу позвал ее по имени.
Ноги дрожали и отказывались слушаться. Горло сжалось, не давая сглотнуть. Аля сделала глубокий вдох, тихий, будто боялась, что кто-то ее услышит.
Неожиданно в ней вспыхнуло неадекватное, неестественное любопытство: что же там внизу? Она одновременно и испытывала, и не испытывала его. Оно тянуло ее спуститься, заглушая стучавший в ушах страх. Держась за стену, Аля медленно, будто против воли, пошла по лестнице.
Ступеньки все не заканчивались, зато с каждым шагом становилось чуть светлее. Аля почти смирилась со своими странными ощущениями, а концу пути даже перестала дрожать.
Она ступила на серый каменный пол просторного круглого зала. По всей окружности высились книжные полки, как в старинной библиотеке, а над ними – стрельчатые готические окна с черно-белыми витражами, сквозь которые с трудом проникал тусклый свет. Под сводчатым потолком парил огромный, ни к чему не прикрепленный желтоватый шар, заменявший люстру и освещавший помещение. Посреди зала стоял одинокий стул, на полу перед ним лежал конверт.
Напротив входа в другом конце зала находилось два стола. За правым сидела миловидная, даже красивая блондинка неопределенного возраста с большими светлыми глазами и пухленькими губками на бледном лице, обрамленном неестественно белыми волосами, которые спадали на уши, не позволяя разглядеть их форму. Скромное белое платье широкого кроя скрывало ее фигуру. Она благосклонно улыбнулась Але.
На левом столе, закинув ногу на ногу, восседала другая дама. Аля не дала бы ей больше тридцати лет. Заколотые на затылке в виде ракушки черные волосы придавали ей строгий вид, но, словно в противовес этой строгости, взгляд ее янтарных глаз светился зловещим весельем. Как и у встреченного Алей утром парня, лицо женщины отличалось сероватой бледностью, а уши заострялись кверху. Длинное черное платье с глубоким декольте облегало тело незнакомки, эффектно подчеркивая его достоинства. Собственно, недостатков у него как будто и вовсе не было. Наряд завершала пара блестящих красных туфель на таком высоченном каблуке, что Аля подивилась, как на них вообще можно ходить.
Женщина барабанила длинными кроваво-красными ноготками по столу и кривила губы в презрительной усмешке, которую, по-видимому, считала приветливой улыбкой.
