«Весьма показательно, – подумал я, – как богатое убранство лестничного зала гармонирует с атмосферой той среды, в которой в молодости пребывала княгиня Юсупова. Балы представителей „высшего света“ Петербурга, пышные торжества и приемы, музыка, прекрасные романтические стихи, любовные романы, беззаботное веселье и шампанское, льющееся рекой… Все это очень похоже на некое личное, близкое сердцу дамы воспоминание, как бы запечатленное в аллегорических образах античной мифологии и сокрытое от понимания рядового, несведущего человека».
Постепенно миную второй марш лестницы. Приближаюсь к парадным залам дворца.
Отмечу, что незадолго до того, как ехать в Петербург, я отыскал в библиотеке монографию немецкого искусствоведа Дитера Дольгнера4, непосредственно посвященную жизни и творчеству его одаренного соплеменника – архитектора Людвига Бонштедта. В ней, помимо других интересных материалов, была и короткая глава об истории проектирования и строительства дворца княгини З.И.Юсуповой на Литейной. К статье был приложен план здания со структурой внутренних помещений. Я аккуратно перевел его на кальку и внимательно изучил.
Лестничная площадка, на которой я теперь оказался, представляла собой некий композиционный центр второго этажа здания. Отсюда можно было двигаться сразу в трех направлениях: прямо – в Зеленую гостиную, направо – в «Розовый» зал и Гобеленную гостиную; или налево – в Синюю гостиную, «Белый зал» и библиотеку. Все эти помещения дверями соединялись между собой в П-образную анфиладу, идущую по линии главного фасада и огибающую также небольшой внутренний двор городской усадьбы.
Залы и гостиные дворца на Литейной, в свое время, поражали глаз своей изощренной и вычурной отделкой. Недаром об этом сообщалось в местном петербургском журнале «Архитектурный вестник». А.Т.Жуковский – автор статьи, опубликованной в 1859 году на страницах издания, в частности, подчеркивал следующее:
«Внутренность здания <…> не уступает наружности в изяществе выполнения тех потребностей и условий, которыми руководствовался архитектор по желанию и назначению владетельницы здания… Самые изысканные условия помещения европейской дамы удовлетворены, как кажется, этой постройкой в совершенстве».5
В определенной мере, представление о былом роскошном убранстве дворца могут дать сохранившиеся акварельные зарисовки В.С.Садовникова. Их фотографическая точность и мастерство исполнения поистине уникальны. В наши дни эта цветная графика является одним из лучших источников для изучения ряда интерьеров дворцов и аристократических особняков Петербурга эпохи Николая Первого.
Фарфоры там японския,
Стены штофом обитыя,
Узоры чудно росписныя.
Есть и Майкова картины,
Из мифологии богини,
Нежность красок отражали,
Прелесть чудную объясняли.
6Такие строки есть в стихотворении Ф. Андреева «Героиня», некогда преподнесенном в дар, лично, княгине Зинаиде Ивановне Юсуповой. Но это далеко не полное описание красот дворца на Литейной. Помимо всего прочего, здесь были также великолепно расшитые тканые гобелены, наборные паркеты, занавески с ламбрекенами, дорогая мебель с «гнутыми» ножками в стиле французского «рококо», множество статуэток, хрусталь, серебро и прочая изящная мелочь. Вся обстановка залов дворца напоминала о прожитом «золотом веке» дворянства и, одновременно, являлась наглядным выражением уже формирующегося в России так называемого «мещанско-буржуазного вкуса», но пока еще в лучшем его понимании. Многообразие предметов и некоторая перегруженность в середине ХIХ века считались допустимыми при оформлении интерьеров. Владельцы частных домов стремились наполнить помещения любой утварью, которая выглядела эффектно и дорого.
