В течение дня я успел «потрясти» всех программистов, имевших отношение к подготовке нашего полета, «заглянул» по голографической связи к бывшим однокашникам, устроившимся в других городах. Не забыл и про тех, кто работал в космическом центре, но по каким-то причинам сменил работу. Среди тех, кого я попытался привлечь к исследованию неопознанных спутников, оказался главный инженер информационных систем Магнус Олафсон, но тот заявил, что общаться на эту тему будет только с Майроном или кем-то из Совета. К слову, работает он сейчас на кислородной фабрике в пяти километрах от Тесла-Сити и трехсот двадцати пяти километрах отсюда. Дальше на запад никаких поселений уже нет, да и Тесла-Сити считается «городом» лишь номинально: населения там – триста с хвостиком человек. Этому поселению «повезло» меньше всех; к моменту революции оно только начало развиваться, а снятия американской блокады мы так и не дождались, потому что на Земле наступил Блэкаут.
Солнечная буря тех дней до Марса, конечно, докатилась тоже, уничтожив два спутника и оставив Иггдрасиль на два часа без основного источника питания – худшие в жизни два часа для команды, что работала на станции в тот момент. Но дальнейшие измерения и расчеты – а их было много с тех пор, как немного поутих шок от исчезновения связи с Землей показали: сама по себе буря была способна наделать немало бед, но для электронного апокалипсиса была всё же слабовата.
Более вероятным казалось то, что Американский, Советский или Азиатский блок атаковали друг друга, приняв разразившуюся электромагнитную катастрофу за нападение. Мысль об этом поражает своей глупостью, но таковы были времена: блюстители самых ответственных должностей порой вели себя самым безответственным образом, свято веря, что защищают вверенные им миллионы жизней. Ядерное ли оружие там применили или какое-то другое – это космический центр пытался выяснить, отправляя на Землю один зонд за другим. Однако, достигнув ближней орбиты, все они неизменно пропадали с радара; их поглощала некая «слепая зона», распространившаяся над всей планетой.
Снимки, сделанные со средней орбиты, не показали разрушений, характерных для мощных ядерных взрывов. Попадалось много упавших самолетов и спутников, поездов, навеки вставших на рельсах или скатившихся под откос, но города в большинстве своем выглядели относительно целыми. Выходит, оружие, которое применили друг против друга враждебные стороны, было нейтронным, химическим или биологическим. На язык просится слово «электромагнитным», но до сих пор создать электромагнитное оружие планетарного поражения никому не удавалось.
На беду, много со средней орбиты не углядишь. Дать окончательные ответы мог лишь «Фермион» – приземлившись в дружественном Марсу Советском Союзе, проведя разведку и вернувшись – так и с этим провал! Интересно, как Майрон и Совет отнесутся к тому, чтобы поставить наблюдательный пункт на Луне?.. К примеру, в той же «Согдиане». Ни за что не поверю, чтобы за столько лет эта идея никого не посетила. Но до недавнего времени мы жили, затянув пояса, и мечтать не смели ни о каких базах.
Разговоры с программистами «съели» у меня весь день, но желанного результата не дали. Писать код – это пожалуйста. Взламывать – от этого слова все мои товарищи висли, как доисторические компьютеры. В школе им, понятное дело, таких вещей не преподавали, но и самоучек-самородков среди них не оказалось тоже. В нашей системе ценностей хакер был персонажем отрицательным, чуждым. Ему было место в Новой Гаване, осколке того мира, где правят деньги и человек человеку волк. Где торговля секретами – привычное дело. В любом городе Республики его навыки остались бы невостребованными – до сегодняшнего дня.
