– Ты хотел поговорить? – Она не вытирала слезы. Они медленно текли по лицу, капая на юбку.
Матвей кивнул.
– Спрашивай.
– Ты можешь дать нам второй шанс?
– Я не знаю. – Она уже давала ему намного больше шансов.
– Я изменился, Аня. Ты сделала меня другим. Того Матвея больше нет. Он убит чувствами к тебе.
– Какого Матвея нет?
– Того инфанта, неспособного принимать решения. Его больше нет.
Она тихо ахнула и откинулась на спинку кресла. Может, он действительно изменился?
– Расскажи мне нашу историю, – тихо попросила она. – Ты не пикапер. Объясни.
Матвей сделал глоток вина. Он уставился на огонь, словно вспоминал, как все начиналось. Анна же вернулась в состояние диктофона, который записывает безэмоционально и дословно.
– Ты пришла на прием и очень мне понравилась. Я прямо растерялся. Затем ты пригласила меня на свидание.
Языки пламени показали ночь перед операцией – странное, беспричинное воспоминание о пике ее доверия.
– А все, что произошло перед операцией и после? – напомнила она.
– Я не понимал, что тебе больно. Мне казалось, ты воспринимаешь все легко.
– То есть когда ты оставлял меня после операции, тебе казалось, что это для меня легко? – Ей требовалось подтверждение.
– Аня, эта операция не очень сложная, поэтому я вообще не переживал об этом.
Выдохнула:
– Тогда почему ты назвал себя скотиной, вернувшись из Одессы?
– Это не из-за операции, а из-за того, что я уехал.
– Не понимаю.
– Нельзя было оставлять тебя после операции.
Анна смотрела на него, замерев от нового чувства. Он понимал, что делает. Знал, что так делать нельзя. Но это его не остановило.
– Хорошо, тогда что было дальше? Почему ты уехал вновь?
– Мне действительно было удобно ехать с ними.
Матвей не знал, что каждую страницу своего романа она помнит наизусть. Он сказал ей, что всю ночь ехал на автобусе. Перед глазами всплыли строки: «Я вчера решил остаться и отказался ехать с друзьями. Позвонил, а ты не взяла трубку. Психанул и уехал на автобусе». Книга превратила ее воспоминания в буквы. Ее опыт стал текстом.
– А дальше?
– Я не понимал, насколько ты мне нужна. И мне казалось, что ты мной играешь.
– Матвей, откуда у тебя такие мысли? Я похожа на игрока?
– Ты очень необычный человек. Не такой, как все. И это пугает, – тихо сказал он.
– В чем моя необычность?
– Твои реакции не такие, как у всех. Ты смотришь, думаешь, говоришь не так. Тогда я не понимал почему.
– А сейчас понимаешь?
– Ты писательница, – уверенно ответил он.
– При чем здесь это?
– Есть те, кто пишут тексты, а есть писатели. Ты – писательница, – повторил он.
Анна смотрела на него: дело совсем не в этом, но он решил для себя так.
– А потом?
– Потом случилась Одесса. Я действительно не мог приехать – по разным причинам. А когда все уладил и хотел вернуться, получил «Аминь».
Анна вздохнула:
– Почему не позвонил?
– Понял, что ты меня не простишь. Мне не хватило смелости.
– Тогда почему ты пришел через сорок дней?
– Потому что не мог не прийти.
Она сделала глоток вина.
– Я умирал без тебя.
– Матвей, но ты исчез после своего признания, – в ее голосе не чувствовалось осуждения – только констатация факта.
– Я заболел, – коротко ответил он. – А потом произошла наша встреча и Москва. – Он глубоко вдохнул: – Я умираю без тебя. Я действительно умираю. Сначала я боролся с собой, потом смирился. Затем пытался забыть. Потом понял, что умираю. Я изменился. Я стал другим из-за тебя.
