По утрам Рональд предпочитал не летать, а передвигаться на своих двоих. Или, как сегодня, на четырех своего верного вороного. Возможно, вороной был не слишком верный, Рональд над этим не особо задумывался, так как на коня садился редко. А зачем, если вдвое быстрее можно добраться по воздуху?
Копыта Грома отбивали дробь по замерзшей брусчатки мостовой. Конь нервно подергивал ушами, пытался перейти на галоп, но Рональд сдерживал порывы Грома. Скакать по узким городским улицам дурной тон. Можно кого-то зашибить. Хотя некоторые аристократы обожают пугать прохожих. Странное развлечение!
Рональд в очередной раз сдержал порыв коня, похлопал его по крутой шее:
- Обещаю, поедем за город, там и наскачешься вволю.
Кстати, хорошая мысль! Надо будет пригласить Ариану на конную прогулку. Вряд ли она умеет ездить верхом. Значит, будет повод научить ее этому.
Рональд поймал себя на мысли, что хочет проводить с девушкой больше времени. Она удивительная – такая милая, веселая, не боится браться за любую работу. Ну какая бы аристократка связалась с кофейней? Знатная девица будет умирать от голода, но не станет работать, чтобы не уронить достоинства.
За поворотом кривой улочки открылся вид на дворцовую площадь. Посреди нее стояла огромная ель, украшенная серебряными игрушками – шарами, снежинками, пряниками и мишурой, изображавшей иней. Вокруг елки бегали дети, пели, кричали и радовались приближающемуся Новому Году.
Центральные ворота дворца, как всегда, были заперты. Их открывали только по большим праздникам или для встречи иностранных правителей с многочисленной свитой. Золоченые львы с императорскими коронами на гривастых головах украшали кованные створки ворот. В лапах один лев сжимал меч, а другой держал книгу законов.
Рональд поехал вдоль фасада дворца и скоро очутился у более скромного въезда во внутренний двор. Стражники отсалютовали герцогу Бриану. Вороной энергично замотал головой, словно приветствуя охрану.
Плоские и широкие мраморные ступени вели к порталу, украшенному колоннами из розового гранита. И снова два льва сидели у входа. Один лев из белого мрамора спал, положив голову на мощные лапы, другой величественно опирался правой лапой на щит. Рональд провел ладонью по его гриве.
В детстве, когда с родителями посещал императорский дворец, он всегда гладил этих львов. Тогда Рональд был уверен - однажды львы оживут и можно будет поиграть с ними. Он тогда и подумать не мог, что жизнь его отца так трагически оборвется, а матушка окажется интриганкой и коварной отравительницей.
Впрочем, герцогиня никогда не проявляла материнской любви к сыну. Она не сомневалась: настоящая герцогиня должна быть сдержана в своих чувствах и не обязана много времени уделять ребенку – на это есть многочисленный штат нянек. А когда ребенок подрастет, его плавно передают в руки гувернанток.
Рональд невольно улыбнулся детским мечтам о мраморных львах. Может, выписать себе парочку львят из какой-нибудь южной страны? Воспитать и пусть живут во дворце как коты? Хотя вряд ли львам это понравится. Нет, лучше пусть наслаждаются свободой в дикой природе.
Важный привратник в расшитой золотыми галунами ливрее распахнул дверь и склонился перед Рональдом в низком поклоне.
Красная ковровая дорожка, затканная переплетенными пышными розами и утонченными лилиями, бежала по бесконечной анфиладе комнат и терялась вдали. Зеркала, изящная лепнина на стенах и потолке, позолота, фрески, огромные хрустальные люстры – роскошь дворца отличалась сдержанным вкусом, не била в глаза и вызывала неподдельное восхищение.
