Когда кончилось лето - страница 21

– Че куда? – Сазан лениво ковыряет носком скарб.

– Ну пойдем пока на перрон… – неуверенно предлагаю я.

Пошли. Постепенно в кудлатом тумане, выдвигаясь на фоне скучных очертаний станции, стал концентрироваться силуэт. Вскоре от силуэта клювиком отделилась фуражка с лакированным козырьком. И мы поняли, что это не просто человек, а человек государев. Идет как будто и просто так, но наверняка с намерением, к нам. Нет времени у людей государевых ходить просто так. Когда мы побросали вещи у ближайшей лавочки, уже вполне рельефный человек в форме подошел.

– Доброе утро! Капитан Савраскин. С поезда? – интересуется он.

Нет, блин, не с поезда – первое, что мне приходит в голову. Но грубить на вежливое обращение не хорошо.

– Да, только приехали. – так намного лучше.

– Вы к кому-то? Вас кто-то ждет? – продолжает человек в форме.

– Мама с папой дома ждут. – отвечает Ларик на вопрос.

– Мы в поход. – говорит Кислый о том, что действительно хочет узнать человек в форме.

– А куда? На Калгу? – вопросы продолжаются, и это начинает раздражать. Да какое тебе, братан, дело. Иди реально лучше жуликов ловить. Вон жуликов-то сколько развелось, страшно подумать.

– Нет, на Валкийоки, гражданин начальник. – отвечаю я.

Человек в форме выуживает откуда-то формуляр и внимательно нас осматривает по одному.

– Вы знаете, что это опасная река? Места глухие, у границы. – он нагоняет жути больше формуляром, чем словами.

– Я уже бывал в тех краях с родителями пацаном. Все там нормально, мы не в первый раз. – продолжаю я бойко.

– Давайте я запишу маршрут и ваши данные. На всякий случай. Надеюсь, все будет нормально, но бывают разные ситуации. – ободряет человек в форме.

Достаем паспорта, хотя Ларик явно хочет поинтересоваться основаниями, родом службы и номером бляхи человека в форме. Но понимает, что сейчас не время. Человек в форме профессионально заполняет формуляр. Я диктую даты и основные точки маршрута. Сазан демонстративно вертит в пальцах сигарету. Когда человек в форме заканчивает писать, формуляр пропадает в глубинах его дохи, и он еще раз рассматривает нас. Щелкает ручкой, она не закрывается, тихо говорит: «Вот блин», встряхивает и запихивает ее в карман просто так, пачкая пальцы. И почему-то становится одновременно и мельче, и человечнее. Становится капитаном Савраскиным.

– Осторожнее там. Вода высокая. Сезон заканчивается. Туристы уезжают. У границы наряды ходят. В лесу зверье развелось. Уже не раз натыкались на медведей. – предостерегает Савраскин.

– Прям медведи? Так и ходят туда-сюда? – в свою очередь внимательно интересуется Ларик.

– С медведем встретиться не смешно. Сообщите в милицию по окончанию маршрута, что благополучно уезжаете. До свидания. – резко заканчивает разговор капитан Савраскин.

– Медведи, на велосипеде… – протягивает Сазан.

Капитан Савраскин уходит в туман. И кажется очень одиноким, особенно если смотреть, как туман съедает его по частям. И отчего-то немного скребут кошки, что мы с ним как-то не по-людски. Интересно, скребут ли кошки на душе капитана Савраскина из Ламбино. Но не настолько, чтобы об этом узнавать.

Пока Сазан курил, мы бесцельно бродили вокруг, вглядываясь в распадающийся туман. Потом перетащились к автобусной остановке. Не внушающее доверия истлевшее расписание говорит, что автобус будет в 12 часов с копейками. На улицах пустота. Старый магазин неподалеку похож на деревянный домик с кукушкой, с дверью, закрытой насовсем засовом на амбарном замке. Стены теряют краску, она торчит обрывками по слоям, на календаре лущения – темно-зеленый цвет, бывший новым, верно, во времена Брежнева. Парочка современных ларьков с вывесками из 90-х., которые выглядят старше брежневской краски. Остановка с надписью о том, что «Ламбино решает, а Калевала сосет». Дорога с прибитой пылью, кутылая собака, бегущая чудесным образом вбок от направления головы и мельтешащих ног. Надо подождать открытия магазина и закупиться. Долго, часа три. Я вызываюсь прогуляться. Ларик присоединяется за компанию.