Мишень в точный его радиус поражена на компьютерно-дотошные 99,07 процентов, сдвиг вниз – оставшиеся 0,93.
–Хорошо. -Иво отклонился назад, словно в раздумье – или же ожидании новой выходки Рея, который сегодня сидел на месте пилота удивительно тихо. Но поскольку её не последовало, следующая реплика тоже была за беловолосым альфой. -Марш на первый барьер.
Голиаф десять восемьдесят четыре вернулся в начало полигона, пока красный комбинезон где-то в вышине продолжал наблюдать за ним.
–Средняя арифметическая твоей меткости в идеальных условиях – 99,44. Ты должен знать, это второй результат среди сигм за всю историю Периметра.
«Уж не хочешь ли сказать, что первым был ты», подумал Элиот, но ничего не ответил, и Иво отказался от ожидания.
–Сценарий Alvl50, -бросил альфа своим обычным тоном, который не менялся в зависимости от того, с компьютером он говорил или человеком, и визор Элиота моргнул. -Твоя задача – достигнуть шестого барьера как можно быстрее, но сейчас голограммы Голиафов будут вести встречный обстрел. Опять же – чем больше выведешь из строя, тем лучше. Модели будут разные, вспомнишь, о каких уязвимых местах каждой я говорил. Задача ясна?
–Так точно, альфа, -процедил Элиот.
–Три, два, один. Пошел!
Рей дернул штурвалы, едва отскочив в сторону от очереди, направленной прямо на него, и принялся лавировать в потоке лучей. На другом конце полигона, словно стена, выросла цепь Голиафов-стрелков.
Сердце Элиота невольно ёкнуло, настолько реалистичной была картина целенаправленного огня на поражение из бластеров пяти машин, превосходящих в размере восьмиметровую сигму.
Система распознавания узнала двух пи, которые вели огонь по ногам сигмы, кси, ню с устрашающей характерной окраской, напоминающей скелет, и дельту «нарвала» с острием из лобной части, которая оказалось просто гигантской и норовила попасть в голову.
Но времени на раздумья не было. Элиот как будто попал под метеорный дождь, и для того, чтобы выйти из него «сухим», требовалось достигнуть пика своей реакции.
Рей сделал кувырок, вскочил, втягивая голову, и на бегу послал ответную очередь, которая задела ню по ноге, но в ответ раздался скрежет, и визор замигал желтым.
Шею Элиота поцарапало.
В этот момент что-то мелькнуло в его голове.
Он вспомнил разницу между тем, чтобы думать как пилот и…
«Проклятье!»
С выигранных лихорадочными усилиями первых квадратов его смогли оттеснить далеко назад. Огонь стал более яростным.
Нет, так не пойдет.
Ощущать себя курсантом на учениях в такой ситуации чересчур удручает. Тем более букашка за спиной только и ждет, когда система услужливо сообщит: управляемая Реем машина выведена из строя, пусть и не по-настоящему.
Голиаф – это я.
И я выживу.
Любой ценой.
–Элиот, открой глаза, -сказал Иво. Он остановил проигрывание сценария, после нескольких попаданий в сигму сняв визор и обнаружив Рея замершим за рычагами. -В чем дело?
Но Элиот уже его не услышал.
Тук-тук.
Тук-тук.
Тук.
Я смотрю на вас.
«Стою лицом к лицу со всеми, кому докажу, на что способен. И вы смотри́те мне в глаза.»
Голиаф десять восемьдесят четыре дрогнул.
Иво поднял голову и обвел взглядом кабину, потом посмотрел на Элиота, который выпрямился и сжал губы.
Рука альбиноса потянулась к крошечному наушнику в правом ухе, как вдруг он чуть не свалился с места. Голиаф Рея сорвался и полетел вперед.
–Продолжить, -едва успел бросить Иво, схватившись за сиденье, и надел визор. Его красные глаза вспыхнули какими-то искорками.
