Я лежу в мягкой постели, укрытая теплым одеялом, но сна все нет.
Тишина давит на уши. Она заставляет меня прислушиваться, быть готовой к опасности.
Я не могу позволить себе думать. Ночные размышления не приведут ни к чему хорошему. Поэтому я начинаю медленно и подробно вспоминать весь прошедший день. Вспоминаю комнаты, в которых я была, каждый предмет мебели, что могу представить перед закрытыми глазами. Выуживаю из памяти каждую фразу, что мне говорили. Вспоминаю, как элегантно резать мясо, в каком порядке здороваться с гостями и подавать им руку. Я прохожусь по каждой детали, снова и снова, пока сон не утаскивает меня в свои объятья.
Но забвение не дарит мне покоя.
Я вновь стою посреди двора в гарнизоне. Мне приходится послушно передвигать ногами. Шаг, еще один. И так до тех пор, пока не подходит моя очередь. Я останавливаюсь перед грубо сколоченным ящиком. Он настолько велик, что в нем легко поместились бы двое. Я должна заглянуть внутрь. Так велят правила. Я задерживаю дыхание и подаюсь вперед.
От увиденного мне хочется закричать. Я пытаюсь открыть рот, но губы слиплись. Из меня вырывается лишь немой стон. Мне хочется убежать, но ноги словно вросли в землю. Я не могу отвести взгляда. Тело словно обратилась в камень. Не выходит даже закрыть глаза.
Мне остается только стоять и смотреть на гниющее тело, покоящееся в большом ящике. Черви ползут по серой коже, залезают в рот и уши покойника. А он лежит, равнодушный к мерзким паразитам.
Мой наставник больше не посмотрит на меня с нежностью. Не скажет слов, способных утешить мое кровоточащее сердце.
Рот не открывается. Из глаз не текут слезы. Я беззвучно кричу, горю в безмолвной агонии. Мне никуда не деться от этого кошмара.
Из забытья меня вырывает стук. Сердце колотится как безумное. В ушах шумит. Рубашка промокла и прилипла к влажному телу, и теперь по коже скользит противная прохлада. Я прижимаю ладонь к холодному лбу, только чтобы убедиться, что могу двигать конечностями.
Стук повторяется. Я отрываю голову от подушки, и сотни звуков разом долетают до моих ушей. Замок не спит. Он готовится к важному событию.
Дверь распахивается, и в проеме показывается голова молодой горничной Морин.
– Миледи, вы наконец-то проснулись, – она заходит в комнату и тихо закрывает за собой дверь.
– Наконец-то? – охрипшим голосом спрашиваю я.
Морин спешит к комоду. Я сажусь и сбрасываю тяжелое одеяло.
– Обед начался, миледи.
Морин протягивает мне стакан воды, и я осушаю его за несколько больших глотков.
– Его Величество велел дать вам отдохнуть, – продолжает она, поправляя мои туфли. – Важный день, миледи, а вы наверняка устали за последние дни.
– Спасибо, Морин.
Я протягиваю ей пустой стакан. Морин ставит его на место и возвращается ко мне с халатом в руках. Я встаю с постели и с помощью горничной одеваюсь.
– Миледи, я скоро принесу завтрак. После у вас будет пара свободных часов, пока не придут готовить вас к празднику.
Морин улыбается и оставляет меня одну. Не проходит и двух минут, как в покои вновь стучатся. Являются две горничные, чтобы подготовить ванну и застелить постель.
Я направляюсь в соседнее помещение – небольшую гостиную. Мебели здесь немного: две тумбы, небольшой, круглый стол возле арочного окна и бархатный диван в центре комнаты. Правую часть комнаты ласкают теплом солнечные лучи.
Остановившись возле окна, я устремляю взор на раскинувшийся возле дворца сад. Мне хочется выбежать из замка, пройтись между стройными рядами аккуратно подстриженных кустов, вдохнуть аромат бутонов, добраться до беседки в другом конце цветочного лабиринта.
