– А что мы сделаем? Может, у нее какое-то тяжелое психическое заболевание. Такое бывает: сначала никто не замечает, а потом бац! И в психушку.
– Жалко Полинку…
– Жалко. Может, с мамой поговорить?
– Так тебе мама правду и сказала! Это не грипп, если она вправду с катушек съехала – никому и не скажут. Будут всех уверять, что слабая нервная система, или иммунитет, или вообще – какая-нибудь инфлюэнца!
– Чего? – Такого слова я не знала.
– Это болезнь какая-то. Мы по литературе проходили.
– Болезнь? По литературе?
– Ну да, да! Там кто-то ею болел, инфлюэнцией… или как-то так. Она бледнела и слабела, и вообще умирала.
Меня передернуло.
– Сплюнь. Нет никакой этой – инфлю… Да, в общем, это старая болезнь, и Полинка заболела не ей! – А вы бы поверили, что ваша любимая подружка больна неизвестно чем и скоро побледнеет и умрет?
А Полинка уже побледнела. Вон она стоит в дверях с подносом. Чай принесла. Я забрала поднос: на нем было две чашки, и все. Ни печенья, ни конфет, ни третьей чашки.
– А ты разве не будешь? – Лариска забрала одну чашку и снова уселась в кресло.
Полина качнула головой. Кого она мне напоминает?
Мы молча выхлебали чай, откланялись и ушли.
– Ну, до завтра. – Лариска на пороге оглянулась на нашу бедную подружку.
Полина с отсутствующим видом закрыла дверь. Как отгородилась от нормального мира.
Лариска ворвалась в наш класс, едва не сбив учительницу географии.
– Срочно! Пошли! Есть разговор! – прошипела она мне в ухо и покосилась на застывших с любопытными лицами моих одноклассников.
Мы дошли до лестницы. Лариска огляделась, не заметила ничего тревожного и подтащила меня к пожарной лестнице.
– У Марго тоже сестра заболела!
Я непонимающе смотрела на Лариску: ну, заболела, чего бузить-то?
– И чего? Врача вызвать? – Я усмехнулась.
– Заболела! Ты не поняла? Как Полина!
Да, я не поняла. Ничего не поняла.
– Ну, тоже тронутая стала! Мать в панике, Маргоша в истерике! Поняла?
До меня стало доходить.
– Давай по порядку и ничего не пропускай. Как ты узнала? – Кажется, то же самое мы говорили и Артему?
– Как узнала, как узнала! Марго вчера позвонила и говорит: «Представляешь, нашей Анечке совсем плохо! Родных не узнает…» А сама почти плачет. Я спрашивать стала, и что?
– Что? – Можно было и не спрашивать, догадалась.
– А то! Ничего не хочет, ни с кем не разговаривает, игрушки не замечает.
Да, это точно не похоже на осеннюю депрессию или несчастную любовь: Анечке только пять лет. И в пять лет не замечать игрушек?! Дело плохо.
– И что ты думаешь? – То, что у Лариски уже были предположения, было ясно как день, иначе бы она не ворвалась в класс, как торнадо.
– Я думаю, надо искать, где и чем они заразились! Обе! Это же не случайность: в одну неделю у двоих наших знакомых одинаковые болезни!
– Да-а-а… – протянула я, – а таких же может быть много… Надо узнать, есть ли еще такие случаи, и посмотреть – где заболевшие были, может, в кафе отравились, или на празднике каком надышались чего.
– Узнаем. – Лариса тряхнула меня. – Спасать надо девчонок!
Я осторожно сняла ее руки со своего воротника.
– Может, у Светки еще узнать?
Со Светкой, как и с Марго, мы познакомились летом. Таким незабываемым летом…
– Можно и у Светки. А я лучше по форумам поброжу: там всякое можно встретить. И Артема нагружу – пусть тоже ищет упоминания о такой болезни. Не может быть, чтоб только двое пострадали! Наверняка массовое заражение!
