– Нет. А вы?
– Приходилось. Ой, и весело у них. От вина столы ломятся, а все трезвые, много не пьют. Не то, что у нас, у русских – напьются, да драку устроят.
– Хозяев я встречу на конюшне? Мне бы с ними покупку лошадки обсудить.
– Обычно там они. Ты с Гозело аккуратнее. Не особо он русских любит. Женщин и тому подавно.
– Почему? – изображая любопытство, спросила я. Мне ли не знать, за что он не жалует русских женщин?
– Да был у него сын. Хороший мальчик. Слово плохого от него никогда не слышала. Добрый такой, любознательный, умный. Лучший ученик среди моих был. Любовь какая-то у него случилась с русской, а оженился уже на цыганке. Ох, отцу не нравилось, что он гуляет от жены. Хотел его на цепи возле дома держать, а того всегда город, да учеба интересовала, а потом еще эта женщина появилась. Так и совсем разлад в семье начался. В деревне от людей ничего не скроешь.
Баба Нюра взгрустнула и перекрестилась.
– Он был вашим учеником? Вы – учительница?
– Да, было дело.
– И какой предмет вы вели?
– Историю.
Чтобы скрыть радость от встречи с любимой учительницей Шандора, я стала наливать чай – сначала хозяйке, затем себе. Вспомнила, как много лет назад он с обожанием рассказывал о ней, и как тогда подумала, что он был в нее влюблен. Но, когда узнала ее возраст, посмеялась над своими мыслями. Она была старше его на сорок лет.
– Как ваше полное имя, баба Нюра?
– Анна Тимофеевна.
Имя как у матери Шандора. В этом тоже было что-то символическое. Иногда мы любим людей бессознательно за те ассоциации, которые они у нас вызывают. И в эту минуту я поняла, что даже если в дом к бабе Нюре придет целая толпа пьяных мужиков, я не уеду от нее. Она тепло отзывалась о Шандоре, и уже за это была готова ее полюбить.
– Вы говорите об этом цыгане в прошедшем времени. С ним что-то случилось?
– На пожаре погиб месяц назад. Жалко так. Ему бы жить, да жить. Четверо деток осталось. Старшую-то как с него писали: умница такая растет, и красавица, и хозяйка славная будет.
Неожиданно входная дверь отворилась, и в дом вошел мужчина.
– Баба Нюра, я пришел, как звала, где…
Тут он увидел меня и осекся. Худой, носатый и с густыми усами он напомнил мне почтальона Печкина из «Простоквашино», и я улыбнулась своим мыслям. Гость решил, что я улыбнулась ему и тоже смущенно растянул губы.
–Чего так рано-то? – озираясь по сторонам будто в поисках часов, спросила баба Нюра. – Я тебя к обеду ждала.
– Здрасьте, – поздоровался мужчина. – Так дождь собирается, баб Нюр. Пойду, думаю, пораньше.
– Ну пошли, коли явился.
Анна Тимофеевна поднялась на ноги.
– Ты, детка, пей пока чай, располагайся. А я Валерку в огород отведу, подсобить мне надо.
– Хорошо, спасибо.
Когда они ушли, я разобрала сумку и выложила в шкаф свои вещи. Их было не так много, и больше всего места занимали ботинки для верховой езды. Я вынесла их в сени и начистила кремом.
Затем переоделась в длинные шорты и футболку, через голову перекинула сумочку и пошла обследовать местность. Первым делом решила сходить в магазин и прикупить продуктов. Я платила за жилье, а не за стол, поэтому нужно было что-то взять для пропитания. Магазин находился рядом, и мое путешествие длилось недолго.
Я вошла в павильон напротив дома бабы Нюры. От разнообразия предлагаемого ассортимента разбежались глаза. Вроде бы и магазин небольшой, но казалось в нем, как в Китае, есть все, начиная от жевательной резинки и заканчивая садовой техникой.
