Когево - страница 19

– Извините, пожалуйста, при чем здесь ивовая роща? – мой мозг крайне медленно осмысливал его слова.

Мне стало не по себе. Слишком много фактов не укладывалось у меня в голове. Слишком многое не стыковалось. Узкие ботинки, лицо, спрятанное в воротник заячьего полушубка, распущенные волосы до пояса. Ельшинскому – девяносто два, но выглядит он чуть старше пятидесяти. Мешок с остовом елки, тот тип за свинцовой дверью в десяти минутах ходьбы по бесконечному коридору, нескончаемая лестница с недосягаемым куполом башенки, «диск V извлечен неправильно».

А! Так это он, Ельшинский, проникает сюда и скачивает с сервера важную информацию. Я уже перерыл всю систему, но не смог найти данные о том, что именно скопировали, хотя сообщения о неправильном извлечении диска выскакивали почти каждый день.

– Зачем вы все время ходите ко мне с вашими флэшками, Ельшинский? – спросил я. – И что вы копируете?

– Я? – искренне удивился Ельшинский. – С чем хожу? Я у вас здесь первый раз. Без автотранспортировки даже и не нашел бы в здании, где вы сидите.

– Автотранспортировка? Это так называется?

– Ну да. Есть длинное научное название, придуманное Марком. Совершенно непроизносимое. Мы предпочитаем пользоваться ненаучным, но всем понятным, вроде Самобранки в столовой. Это – кажущиеся позитивными проявления Когевского Эллипса. Подчеркиваю – «кажущиеся позитивными». И если вам, мальчик, в ваши 25…

– Мне 34…

– Не важно, все равно мальчик, раз вас можно прельстить такими пустяками, как кулинарные галлюцинации. Ведь по факту едите вы все равно солянку из квашеной капусты, а не седло барашка, и не черную икру. Я не буду вводить вас в курс всего того, с чем вы тут столкнетесь. Ответьте мне только, зачем, ну зачем вы проявили творческую инициативу?

– Понимаете, – я вдруг ощутил горячее желание рассказать ему всё. – Я хотел дойти до башенки, а в итоге попал в приемную к Будулаеву. Надо было как-то выпутываться.

– Что вам нужно в башенке?

– Ничего не нужно. Просто я вижу ее каждый раз по пути из общаги в Институт. И мне стало любопытно. Какая она? Что там внутри? Вид из окна. Как выглядит озеро с ее высоты? Скрипят ли половицы…

– Забудьте, – строго сказал Ельшинский. – Половицы не скрипят. Их в башенке нет. Забудьте, дуралей, начисто забудьте о башенке. Считайте, что это – запретная комната в сказке про Синюю Бороду. И вам нельзя туда ни под каким соусом.

– То есть Вы тоже не советуете мне ходить вверх?

– Вверх? Ни в коем случае! Что же нам теперь делать с этим факсимильным идиотизмом?

– «Идиотизмом», Всеволод Родионович, ни в коем случае нельзя называть распоряжение руководства, – в «дупле» возник молью траченный детина. В руке он держал металлическую хреновину.

– Это, твоя, Марк, тактика, во всем поддакивать наверху, – Ельшинский опять начал закипать. – Твоя, Марк, твоя тактика!

– Моя, моя тактика, – детина помахивал предметом. – И эта моя тактика – гораздо действеннее твоей, Сева! Потому что я не отбрыкиваюсь от бумажек, но при этом имею возможность работать и делать что-то путное последние 50 лет.

– Рабов! Рабов ты используешь, Марк! Бесчисленное количество рабов! «Прочий №243»? Выблер в официальном приказе?

– И выблер, и 243… – детине явно нравилась амплитуда, с которой раскачивался металлический предмет. – Оцените, им драться хорошо в ближнем бою! И будет в приказе выблер №244, №245, и выблер №246, и так далее по списку. Потому что мое драгоценное время я тратить на документооборот не могу, а распоряжения руководства надо выполнять неукоснительно. Неукоснительно, понимаешь? И меня никто не спрашивает, сколько именно выблеров мне для этого понадобится.