– Коварная репти… – хищник закусил ладонь. А она невозмутимо продолжала:
– Хотя, было б интересно посмотреть, в чём ты убежишь оттуда? – Под её смешок дискредитированный монстр захлебнулся пеной. Она пятилась к собакам, но контрольным выстрелом послала мне воздушный поцелуй. – Мой грозный Аполлон.
Хихикая, девчонка сиганула. Оскорбленный Доминант выкрикнул ей в спину:
– Знаешь, почему я вернулся? Твоя шокотерапия – идеальная реабилитация для монстра.
– О, да! Такой техникой владею только я. – Камилла пластично поиграла пальчиками в воздухе, но тут же изменилась в лице. – Родители не в духе. Уезжай.
«Уезжай», – слово выстрелило и засело глубоко в подкорке рептильного мозга. Не раскланиваясь с Бригами, хищник задним ходом прокатил бульвар, покинул посёлок и, чтобы не удариться в пьяную вакханалию, выехал на магистраль.
Я не гнал. Телефон отключён. С Гордонами предстоит неприятный разговор. Не обойтись без ментальной коррекции. Одно радует – родителей мобилизовали на дежурство. До объекта моего профессионального фиаско была сотня километров, а значит, достаточно времени на интроспекцию.
– Итак, я опасен, – пока хищник трезво оценивал последствия корреляции, свернул на второстепенную дорогу. Вглубь восемь километров, и показалась заброшенная усадьба, которая уже семнадцать лет стояла законсервированной. По официальной причине строительство было заморожено из-за проблем с коммуникациями. Де-факто – из-за прогрессирующей одержимости её хозяина.
– Да ты просто образец самообладания! Всего семь пробоин в её тонком теле за последних три часа. – Взгляд хищника не отрывался от руин. А зверь пророчески предвосхищал мои тяжёлые решения. – Место, конечно, живописное. Не надо просветления, чтобы понять, зачем ты приехал на это кладбище девелопера.
Издалека на участке в десять гектаров с некогда продуманным дизайном, от которого остались только вековые деревья и заросшие диким шиповником цветники, особняк смотрелся практически готовым: готовая крыша, стены отделаны светлым камнем. Но вблизи становилось ясно, что замок мёртв. Подъездная гравийная дорога заросла непроходимым бурьяном, на деформированном профнастиле ограждения – граффити, повсюду мусор и бутылки. Я оставил машину у столба с провисшим кабелем и пошёл пешком. К «Графским развалинам» замка Луки Гордона.
Внешний облик дома напоминал дворянскую усадьбу девятнадцатого века. Хищник угадывал элементы архитектуры: обилие колонн, пилястры, панорамные арочные окна, балконы-портики. Лучше всех сохранилась балюстрада, которую венчал величественный купол. Я представил здесь Камиллу с этюдником:
– Леди оценила бы изящное решение. – Оригинальным украшением фасада должны были стать установленные в нишах античные статуи. Теперь обломки этих скульптур утопали в траве. Вампир кассировал их первыми. Я вернулся в настоящее и констатировал. – Я не контролирую ни способности, ни эмоции, ни жажду.
Здравый рассудок возразил: «Ты любишь. Это не патология».
– Это тоже «не патология»?! Среди декораций к фильму ужасов трансформированный монстр на голоса разговаривает с демоном? – Я подвёл итог. – Я вампир. Всё моё естество стремится к ней. Увы, не только для обожествления.
– Не усложняй. Это принцип сосуществования под вариантом – хищничество.
Хищник материализовался на крыльце, и в глаза бросилась мерзость запустения и надругательства: фасад с треснутой штукатуркой, кирпичные стены крепостной толщины, биллиардная и винная комната в подвале, подземный гараж, недостроенный чердак с зимним садом, громадные гостевые апартаменты, как для великанов, покрытые плесенью. Я прислушался – замок стонал. Зверь сдался:
