— Все в порядке. Я уже смирилась.
Я помнила наш разговор с асуром о частичке, что звалась душой. Помнила, как не могла понять, что за холод сковывает грудь и мешает нормально дышать.
— Кел, что со мной? Почему эта вьюга внутри не утихает?
— Так плачет сердце и тело по расколотой душе.
— Что?..
— В тот момент, когда ты приняла сущность демона, твоя душа разлетелась на осколки. Остались лишь острые грани былого.
— Ты говорил, что у демонов полноценная душа!
— Да, Кай, у всех, кроме асуров. Выпивая чужие души, мы не имеем права иметь свою, иначе есть риск сойти сума. Прости, что не сказал тебе раньше.
— Мой выбор — моя ошибка…
Только почему мне все равно больно?
Мы проболтали до глубокой ночи. Женщины рассказывали истории из своей жизни. Делились радостью и горем. Вспоминали тех, кто ушел в чертоги богов. Вместе с этими историями я словно сама проживала чужие жизни, улыбалась и с трудом сдерживала слезы.
Это была ночь откровений. Именно ее мне не хватало, чтобы окончательно отпустить прошлое и попробовать смотреть в будущее.
Утро встретило ласковым прикосновением к щеке и тихим:
— Кира, проснись.
Не открывая глаз, я, улыбаясь, потянулась за теплом. «Грелка» насмешливо фыркнула и, сграбастав меня в охапку, переместила к себе на колени. Кое-как разодрав сонные глаза, я посмотрела на Ксандра.
— Уже утро?
— Вечер. Пора собираться на праздник. Мы — почетные гости.
— Можно не ходить?
— Нельзя. Все-таки он для тебя.
— Ты ведь знал, да? Знал, что они из моего прошлого.
— Знал, — вздохнул друг, отводя взгляд.
— Но промолчал… И заставил надеть капюшон. Почему?
— Нам нужен Кристалл Мудрости, Кира. Очень нужен. Я собирался договориться… А если не выйдет, то привлечь тебя. Но это был крайний случай!
— Ты ведь мог сказать сразу. Попросить о помощи.
— Нет, не мог. Я знаю, что для тебя значат эти воспоминания. Их осколки…
— Кейлиб рассказал, да? — нахмурилась я и уже сама отвела взгляд.
— Рассказал. Мне все равно, есть у тебя душа или нет. Ты — это ты. Всегда.
— Нет, Ксандр, уже не я. Ты должен это принять. Да, я веду себя как прошлая «я». Но порой мне кажется, что это спектакль. Гадко.
— Пусть так. Мне все равно.
— Мне не все равно. И не нравится, что ты решаешь за меня.
— Кристалл Мудрости…
— Я сейчас не про Кристалл. Между нами было много всего… Например, тот день, когда нас посетил Хтон и потребовал свою «невесту». Он ведь был в теле Ревирина, да?
— Да. И я до сих пор не знаю, как он смог в него вселиться.
А я знала. Мой друг отличался от других эльфов. Не только своим талантом создавать невероятное оружие, но и тьмой, живущей в сердце. Ребенок двух враждующих народов. Светлых и темных эльфов. Видимо, Хтон смог уловить тьму и воззвал к ней, вытеснив разум самого эльфа.
— Неважно, как это произошло, — отмахнулась я, не желая ворошить прошлое. — Почему вы стерли мне память?
— Я собирался скрыть некоторые воспоминания, но не все. Когда очнулся, ты уже ничего не помнила. Мы решили, что это побочное действие взорвавшегося охранного артефакта.
