– Я не беру твои деньги, это обман! Половина сделки! – заверещал Джафар, бросив динар на пол, в шаге от Абдаллы.
– Воистину, само небо благосклонно к нам, за наши добрые дела, – поднял вверх палец Абдалла. – Вы все свидетели, как я отдал деньги толстому незнакомцу, и через короткое время, с неба пошел денежный дождь, что значит всевышний не оставил незамеченными мои траты. Ты, Шанзар, – обратился он к грузному обладателю шрамов. – Можешь подобрать упавшее с неба. Уверен, ты мечтал о таком дожде с тех пор, как был ребенком.
Названный Шанзаром потянулся к лежащей монете, но был опережен краснобородым, который, упомянув имя нечистого, проворно нагнулся и подхватил монету, поняв, что может остаться без всего.
– Я этого так не оставлю! – отступив на пять шагов, грозно произнёс он. – Я иду к кадию за защитой!
– Шанзар, – улыбаясь глава клана обратился обладателю шрамов, – покажи купцу четки глухих.
Грузный, поковырявшись в рухляди за его спиной, вытащил наружу ожерелье, состоящее из сушеных отрезанных ушей.
– Тут должно быть сто восемь штук, а пока меньше пятидесяти. Так я отмечаю всех, кто не смог услышать. Должно быть, уши тебе не нужны купец. Как и нос. Боюсь до кадия дойдет только язык, который тот повелит отрезать за лжесвидетельство! – захохотал он, и все с радостью закивали, поддержав шутку.
Чертыхаясь и плюясь в стороны, Джафар опрометью кинулся со двора, расталкивая подобравшихся поближе любопытных.
После ухода Джафара смех долго не стихал. Тот, которого звали Шанзар, от смеха даже опрокинул чашу с питьем, и только суматошное мельтешение женщин, кинувшихся устранять последствия на столе, смогло немного успокоить веселье.
Абдалла помахал пальцами, призывая рабыню подойти ближе.
– Как зовут? – поинтересовался он.
– Колючка, – исподлобья ответила та.
– Нур! – повысил голос Абдалла.
Одна из женщин, полностью скрытая паранджой, приблизилась и кивнула.
– Это тебе, – показал он на рабыню. – Будь хорошей женой.
Та кивнула, наклонившись в полупоклон.
Мужчины перестали обращать внимание на них, занявшись своими разговорами, и Нур, подойдя к Колючке, дернула её за плечо, увлекая за собой. Не веря своим глазам и быстро поменявшейся обстановке, Колючка посмотрела в ту сторону, куда удалился Джафар. Среди суеты и толкотни двора караван-сарая его видно не было. Произнеся в голове пару благодарственных слов Господу, рабыня отправилась за той, которую Абдалла назвал Нур.
Нур носила серую, как и все, не очень чистую паранджу, закрывающую хозяйку от окружающего мира почти полностью. Из-под покрывала виднелись только сыромятные сапожки, и в прорези с забранной сеткой из конского хвоста, блестели резвые глаза. По юркой, скорой походке, было понятно, что Нур достаточно молода. Нырнув вслед за ней в каменную, полукруглую арку, они оказались в большом помещении, где возились дети и были заняты разной работой женщины. Откинув покрывало, Нур оценивающе оглядела Колючку. Та в свою очередь с осторожностью оглядывала лицо своей новой хозяйки. Нур явно была пуштункой. Люди из этого народа, знала Колючка, могут кого угодно удивить своим видом. Они очень красивы, и выглядят очень странно – не похожие ни на каких своих соседей. Глаз на них сразу спотыкается, не принимая этой красоты. Нур была чуть ниже её, волосы заплетала в две крепкие каштановые косы, подкрашивала глаза и губы, и пользовалась естественной красотой голубых глаз.
