Читать онлайн Майкл Муркок - Конец всех песен

Джону Клюту, Тому Дишу и Барри Пейну

Потух огонь, растрачено тепло,

(Таков конец всех песен на земле.)

Вино златое выпито. На дне

Лишь капли, что полыни горше мне.

Здоровье и надежду унесло -

Вслед за любовью канули во мгле.

Лишь призраки со мною до конца -

Из тех, что без души и без лица.

И скучно и тоскливо ждать нам всем,

Когда опустят занавес совсем…

Таков конец всех песен на Земле.

Эрнест Доусон, «Остатки», 1899

– Не знаю, как вы, а я не испытываю ни малейшего желания умереть голодной смертью, мистер Карнелиан. Будем есть их сырыми.

Нервным движением левой руки миссис Амелия Андервуд поправила прядь прекрасных золотисто-каштановых волос, в то же время другой рукой судорожно одергивая лохмотья того, что еще недавно смело можно было назвать юбкой. В жесте ее было столько отчаяния, сколько и ожесточения. Чопорно расположившись на глыбе девственного известняка, она исподлобья наблюдала за тщетными усилиями влюбленного в нее Джерека Карнелиана. Скорчившись на четвереньках под беспощадными лучами силурийского (или, если угодно, девонского) солнца, он трудился, не покладая рук.

Вероятно, уже в тысячный раз он пытался трением своих Колец Власти высечь искру, чтобы зажечь кучу высохшего мха, которую он в порыве энтузиазма, давно рассеявшегося, собрал несколькими часами раньше.

– Как сырыми? – пробормотал Джерек. – Вы же говорили мне, что даже подумать не можете… Вот! Это была искра? Или только отблеск?

– Только отблеск, – взгляд ее не уступал волчьему.

– Мы не должны отчаиваться, миссис Андервуд.

Но оптимизм его уже иссяк. Джерек сидел среди груды истертых друг о друга веток папоротника, из которых он упорно, но тщетно пытался извлечь огонь, прибегнув к ее совету. Оставив напрасные попытки, он переключил внимание на Кольца Власти и каждый удар, раздававшийся подобно грому среди ясного и безмятежного силурийского дня, оказывал на ее нервы поразительный эффект, о котором она раньше не подозревала, считая себя женщиной крепкой и чрезвычайно здоровой, а не какой-нибудь там малокровной героиней сентиментального романа.

Миссис Андервуд тяжело вздохнула. Скука сыграла свою роль в ее теперешнем состоянии.

Джерек вздохнул в ответ.

– Вероятно, для этого нужно умение, – признался он. – Где трилобиты? – он рассеянно оглядел землю вокруг себя.

– Уже в море, где им еще быть, – холодно ответила она ему. – Два брахиопода заползли на ваш сюртук.

– Ага! – он чуть ли не с нежностью снял моллюсков с запачканной темной ткани и с сомнением уставился внутрь раковины. Миссис Андервуд облизнула губы.

– Дайте мне их, – приказала она, вынимая заколку. Опустив голову, как Пилат перед фарисеями, он уступил ей.

– В конце концов, – уговаривала она не столько его, сколько себя, – нам не хватает только чеснока и масла для блюда, достойного французской кухни, – но эти слова, казалось, не приободрили ее. Она заколебалась.

– Миссис Андервуд?

– Пожалуй, нам осталось уповать только на божью милость, – она нахмурилась. – Это может помочь. Этот цвет…

– Слишком красивый, – услужливо подхватил он. – Я понимаю ваши сомнения. Уничтожить такую прелесть?

– Вам нравится этот зеленовато-пурпурный цвет?

– А вам нет?

– Не за обеденным столом, мистер Карнелиан.

– Тогда в чем?

– Ну… – протянула она неопределенно, – нет, даже в картинках. Он вызывает в памяти излишества прерафаэлитов. Зловещий цвет.

– А-а…

– Это, возможно, объясняет ваши склонности… – она оставила тему, – если бы я смогла преодолеть…

– А как вам этот желтый? – Он попытался соблазнить ее существом в мягком панцире, которое только что обнаружил в своем заднем кармане.

Оно прицепилось к его пальцу, и ощущение напоминало поцелуй. Уронив моллюсков и заколку, миссис Андервуд закрыла лицо руками и горько заплакала.

– Миссис Андервуд! – растерялся Джерек. Он оттолкнул ногой кучу веток. – Ради бога, не плачьте! Я попробую еще один вариант. Должен сработать эффект призмы и мы сможем…

Раздался громкий скрипучий звук, и Джерек сперва подумал, что это протестует одно из созданий в панцире. Затем – еще один скрип позади него.

Миссис Андервуд отняла от лица руки, открыв красные от слез глаза, которые сейчас расширились в удивлении.

– Эй! Я говорю – эй, вы, там! Джерек обернулся.

Шлепая по мелководью, к ним навстречу шел мужчина, одетый в тельняшку, твидовый пиджак и брюки гольф, толстые шерстяные чулки и прочные башмаки. Какой-то причудливо изогнутый стержень был у него в руке. В остальном он выглядел современником миссис Андервуд. Он улыбался.

– Я спрашиваю, вы говорите по-английски?

Сияя улыбкой, загорелый незнакомец с пышными усами и пробивающейся бородой остановился в ожидании ответа.

– Ну? – подбодрил он.

Миссис Андервуд растерянно ответила.

– Да, сэр. Мы и в самом деле, по крайней мере я, англичане. Как, должно быть, и вы.

– Прекрасный денек! – незнакомец кивнул на море. – Тихий и приятный. По всей вероятности, ранний девонский период, а? Вы уже давно здесь?

– Достаточно давно, сэр.

– Мы потерпели аварию, – пояснил Джерек. – Парадоксы оказались не по силам нашей машине времени.

Незнакомец мрачно кивнул.

– Мне приходилось сталкиваться с подобными затруднениями. Слава богу, все кончилось благополучно. Если я правильно понял, вы из девятнадцатого столетия?

– Только миссис Андервуд. Я – из Конца Времени.

– О! – радостно улыбнулся незнакомец. – Я только что оттуда. Мне посчастливилось стать свидетелем полного распада Вселенной. Сам я родом из девятнадцатого века, а здесь привык делать остановку, когда путешествую в прошлое. Удивительно, однако мои приборы показывали, что я проник вперед – далеко за Конец Времени. Но почему-то я оказался здесь, – он поправил выгоревшие волосы и добавил с неуверенностью:– Надеюсь, я смогу выяснить, почему!

– Значит, вы возвращаетесь в будущее? – спросила миссис Андервуд. – В девятнадцатое столетие?

– Кажется, так оно и есть. Когда вы отправились в путешествие во времени?

– В 1896 году, – ответила ему миссис Андервуд.

– Я из 1894 года. Не знал, что кто-то еще наткнется на мое открытие в этом веке…

– Вот! – воскликнул Джерек. – Мистер Уэллс был прав.

– Наша машина из эпохи мистера Карнелиана, – сказала она. – Все началось с того, что меня похитили и перенесли в Конец Времени при весьма загадочных обстоятельствах. Мне до сих пор непонятно, зачем это понадобилось моему похитителю. Я… Впрочем вам это не интересно, – смутившись, она облизнула губы. – У вас не найдется спичек, сэр?

Незнакомец похлопал по оттопыривающимся карманам своего пиджака.

– Где-то есть. Я привык иметь при себе как можно больше нужных вещей. На случай аварии… Вот они, – он вытащил большой коробок восковых спичек. – Я бы дал вам весь коробок, но…

– Нам хватит нескольких штук. Вы сказали, что знакомы с ранним девоном…

– Насколько это возможно.

– Тогда не откажите в совете. Какие моллюски съедобны?

– Миалина Субквадрата покажется вам не столь отвратительной. Они практически безвредны, хотя несварения желудка вам не избежать. Я и сам подвержен таким расстройствам.

– А как эти миалины выглядят? – спросил Джерек.

– Они похожи на мидии. Их нужно выкапывать. Миссис Андервуд взяла пять спичек из коробки и протянула ее назад.

– Ваш экипаж в порядке, сэр? – спросил Джерек.

– В полном порядке!

– И вы возвращаетесь в девятнадцатое столетие?

– В 1895 год, я надеюсь.

– Значит вы можете взять нас с собой? Незнакомец отрицательно покачал головой.

– Увы! Это одноместная машина. Сиденье едва вмещает меня с тех пор, как я стал прибавлять в весе. Идемте, я покажу вам, – он повернулся и потопал по песку в направлении, откуда пришел. Джерек и Амелия поплелись за ним.

– К тому же, – добавил незнакомец, – было бы неразумно пытаться перенести людей из 1896 года в 1895 год. Вы встретились бы сами с собой, что привело бы к значительной путанице. Я допускаю незначительное вмешательство в логику времени, но страшно представить, что может случиться, если кто-нибудь решится на столь вопиющий парадокс. Не подумайте, что я читаю вам мораль, но вы оказались в столь плачевном положении из-за бесцеремонного обращения с логикой Времени.

– Значит вы подтверждаете теорию Морфейла, – сказал Джерек, с трудом тащившийся рядом с путешественником во времени. – Время сопротивляется парадоксу, отказываясь принять чужеродное тело в период, которому оно не принадлежит.

– Если есть вероятность парадокса – да. Я подозреваю, что все это связано с тем, как мы, люди, понимаем прошлое, настоящее и будущее. То есть, время как таковое не существует…

У миссис Андервуд вырвалось негромкое восклицание при виде экипажа незнакомца. Это было сооружение из латунных и эбеновых трубок, с едва заметными вкраплениями слоновой кости и серебра. Сверху, непосредственно над самым обыкновенным велосипедным седлом, была укреплена медная спираль. Перед седлом находилась маленькая панель с приборами и бронзовый полукруг с отверстием для рычагов. Все это было заключено в никель и стекло. Потертости, вмятины и трещины свидетельствовали об изрядной изношенности машины времени. Незнакомец решительно направился к огромному сундуку, укрепленному позади седла. Он расстегнул бронзовые пряжки и откинул крышку. Вслед за двустволкой он извлек из сундука кусок муслина, тропический шлем от солнца и внушительных размеров плетеную корзину, которую поставил на песок к ногам неудачников.

– Это может вам пригодиться, – сказал он, убрав остальные предметы назад в сундук и вновь закрепив застежки. – Пожалуй это все, что я в состоянии сделать для вас. Мы не можем вернуться вместе. Вы же не хотите встретиться с собой посреди площади Ватерлоо? – засмеялся он.

– Вы имеете в виду площадь Пикадилли, сэр? – нахмурившись спросила мисс Андервуд.

– Никогда не слышал о ней, – ответил путешественник во времени.

– А я никогда не слышала о площади Ватерлоо, – сказала она.

– Вы уверены, что вы из 1894 года? – незнакомец обеспокоенно почесал щетину на подбородке. – Я думал, что прошел полный круг, – пробормотал он. – Хм, вероятно, эта вселенная отличается от той, что я покинул. Может быть, для каждого нового путешественника во времени возникает новая хронология? А может число вселенных бесконечно? – его лицо оживилось. – Должен сказать, это было прекрасное приключение. Вы проголодались?

Миссис Амелия Андервуд удивленно подняла прекрасные брови. Незнакомец показал на корзину.

– Моя провизия, – сказал он, – в вашем полном распоряжении. Я рискну отправиться без еды до следующей остановки – надеюсь, в 1895 году. Ну, мне пора.

Он поклонился, прощально помахав кварцевым стержнем. С трудом уместившись на седле, путешественник вставил стержень в желобок и отрегулировал другие приборы. Миссис Андервуд в это время поднимала крышку корзины. Ее лица не было видно, но Джереку показалось, что она еле слышно напевает себе под нос.

– Желаю удачи вам обоим, – бодро попрощался незнакомец, – уверен, что вы не застрянете здесь навечно. Это маловероятно, не так ли? Я имею в виду, какая бы была находка для археологов, ха, ха! Ваши кости…