– Лайка? – уточняю я тоном специалиста по собакам всех видов и пород.
– Что ты! Хаски! – Надежда Степановна машет на меня изящными ручками и тут же приглашает посмотреть меня на редкой породы щенка.
Мы не откладываем дела в долгий ящик и на обед решаем съездить к Надежде домой. Живет Надежда на двести втором.
– Муж подвезет нас! – Надежда Степановна сказала об этом так, как будто поедем мы, как минимум, на лимузине. Кстати, в Якутске один лимузин был замечен на территории Старого города, где располагается ЗАГС.
Машинка, как и муж Надежды Степановны, видала виды, и это ещё мягко говоря. На шестерке Жигули брали не одну баррикаду, судя по её состоянию, а муж моей коллеги, прошел и Крым, и Рим, и вполне вероятно, будучи за рулем этой самой машины.
– Он страсть как врачей боится, – шепнула мне Надежда Степановна, поясняя отсутствие зубов у своего благоверного.
Муж Надежды что-то такое прошамкал мне в знак приветствия и пригласил присаживаться. Привычными движениями он быстро смахнул с заднего сиденья ворох мусора, как мне было показалось, остались лишь какие-то перья и мелкие огрызки.
– У вас тут бой подушками был? – как можно жизнерадостнее поинтересовалась я.
– Да нет, это от пуховиков! – Надежда Степановна залилась своим фирменным смехом колокольчика.
Сама она устроилась на переднем сиденье, потому как сзади сесть было уже некуда, а спереди, как она успела объяснить, кресло было сломано и мне будет неудобно. Я и не спорила, мне совершенно было все равно как погибать – на переднем или заднем сиденье. По возможности, конечно, хотелось бы выжить, а ещё не испачкать любимую бежевую юбку из тонкой шерсти, которую я сшила этим летом.
Впрочем, мы на удивление быстро и почти без происшествий добрались до двести второго и выгрузившись у одного из самых старых корпусов микрорайона, попрощались с мужем Надежды Степановны, который тут же умчался по своим делам.
Подъезд дома ничем не отличался от всех виденных мною подъездов города Якутска. Пахло кошками, со стен свисали куски штукатурки и краски, окна выбиты и заколочены фанерой, железные двери в разного калибра отверстиях и вмятинах. Все как у всех, даже у нас, хоть мы и живем в самом центре, разница лишь в цвете свисающей с потолков краски и интенсивности повреждений. Теперь вы знаете, где снимались некоторые сцены из фильмов Тарковского.
Как ни странно, на подходе к квартире кошачий запах только усиливается, а когда Надежда Степановна гостеприимно распахивает дверь, он бьет наповал.
– Подожди, я зверей разгоню, – она исчезает за второй дверью и мне слышны визги, крики и прочие атрибуты из жизни зоопарка или джунглей.
Она снова распахивает передо мной двери и мне не остается ничего, как зайти внутрь. Подъезд по сравнению с квартирой моей коллеги выглядит гораздо привлекательнее, а главное там нет такого запаха. Надежда Степановна тут же открывает все окна и я ей очень благодарна.
– У меня кажется аллергия на кошек, а я и забыла, – я прижимаю платок к носу и стараюсь выглядеть как можно дружелюбнее. Не стоит забывать, что Надежда Степановна имеет вес в Министерстве, она заместитель начальника одного из главных управлений, и в любое время может из заместителей подняться в начальники, а я всего лишь начальник отдела, входящего в состав не очень важного управления, так что я улыбаюсь, вытираю слезящиеся глаза и умильно разглядываю двух котов, перебирающихся по квартире под потолком, со шкафа на холодильник и так далее.
