– Но тогда кто же ты? – в сердцах воскликнул он, исчерпав все предположения на этот счет.
Констанция больше не смеялась и даже не улыбалась, но и серьезной не выглядела. Ну, по крайней мере, со спины.
– Незачем тебе это, путник, – проговорила она спокойным, ровным голосом, словно это не она несколько секунд назад безудержно хохотала.
Эта ее приставка «путник» в каждом прямом обращении к нему его ужасно раздражала. Словно они просто встретились и завязали разговор, потому что им в одну сторону. Хотя, так почти и было, но ведь они уже более-менее знакомы, к чему все эти приставки?
– В таком случае, скажи, что это за синяки на твоих руках? – Фред начал отставать, поэтому подбежал прямо к ней и шел теперь с Констанцией в одну ногу. – А ещё лицо. Что с тобой случилось?
В последний момент Фред понял, что сказал лишнее. Теперь она будет считать его бестактным балбесом, хотя тот и имел голову на плечах. Просто вырвалось у него от злости.
Девчонка посерела, попыталась спрятать руки и лицо, скорее по привычке, от безысходности, чем от надежды, что он, не видя их, забудет про свой вопрос и оставит ее в покое.
– Это совсем не важно, – быстро буркнула она, опуская голову. – Не с тобой же случилось. Тем более это не смертельно, я переживу.
Мальчик, до сего момента не сводивший с нее глаз, отвернулся в противоположную сторону и немного помолчал. Констанция подумала, что легко отделалась, но всё же на всякий случай натянула капюшон на самый лоб.
– Когда я резал свою руку твоим ножом, этого не было, – зачем-то сказал он.
Констанция никак не отреагировала, лишь слегка потерла запястья пальцами. Это движение причинило ей сильную боль, но девочка по привычке её даже не замечала.
И вновь они замолкли, задумчиво водя взглядами по сторонам.
Фред раздумывал, какой вопрос можно было бы задать, чтобы получить на него прямой, искренний ответ. Констанция казалась ему существом скрытным, но, тем не менее, не умеющим контролировать свои эмоции и идущая на поводу у своих инстинктов.
Констанция приводила более значительные выводы об ее новом спутнике. Жил он не богато, но это настолько очевидно, что и в доказательствах не нуждается; путешествует он оттого, что мать, последняя державшая его нить, умерла, и теперь, не смотря на отсутствие естественной боли, он ощущает что-то вроде стыда, поэтому решает покинуть родные края. С чертами характера тоже все было примерно ясно: вспыльчивый, немного глуповат, отходчив (но это не точно), обладает чувственной натурой, любит задавать вопросы.
– Давно ты путешествуешь? – задал вдруг вопрос Фред.
Констанция помедлила с ответом, но не попыталась увильнуть или ответить уклончиво.
– Скоро пойдет третий год, – проговорила она, смотря под ноги.
– А где твоя мать?
Фреду, после всего того, что случилось с ним, было неловко задавать такой вопрос, но, тем не менее, интерес мучил его. Констанцию же вопрос не смутил, она без утайки ответила:
– Возможно, ушла куда-то и там умерла, возможно, просто ушла, мне не известна ее судьба. Надеюсь, мне не доведется в дальнейшем видеть её или слышать о ней.
Фред не поверил ей. Было заметно, что эта девочка страдает от одиночного образа жизни, что ей поскорее хочется найти кого-то, близкого по духу, а может быть, и по несчастью.
– Но что-то ведь заставило тебя уйти из дома, – предположил Фред, прикладывая пальцы к подбородку.
Девочка вздохнула и пояснила:
