– Чего бы это он не поехал?
– Хорошо, допустим, он поедет. На первом прокате его у тебя отберут менты.
Придыбайло отвернулся к окну и оперся головой на кулак.
– Да иди ты.
Рождественский молча ждал ответов.
– Короче, – продолжил Придыбайло. – Если хочешь знать – у меня сломалось кресло. А потом мне попалось в ютубе видео, как два типа собирают карт из магазинной тележки, а у них в нем кресло – да точь-в-точь мое! Вот я подумал: а почему бы не собрать карт?
– Жаль, в каком-нибудь ядерном реакторе не пригодится кресло, а то можно было бы собрать и его.
– Так все! – возмутился Придыбайло. – Я доедаю твою сгущенку и ухожу!
– Да стой ты! Я еще не отказался!
– Тогда зачем ты реагируешь так, будто я несу херню!?
Рождественский постучал пальцами по столу. Хотя он и был воодушевлен, он не мог так легко согласится. Все-таки – он уже второкурсник, взрослый, самостоятельный и рациональный человек. Ему нужно заняться делом, нужно чего-то добиться, а не строить карт из магазинной тележки в гараже безработного знакомого. Классе в десятом он бы без раздумий согласился, и он бы без раздумий согласился и сейчас, если бы все его окружение не твердило ему он том, что он уже вырос.
И все же, согласиться хотелось.
– Ладно, давай построим карт. – Не выдержал Рождественский.
– Ого, ты и впрямь согласен?
– Но только если мы будем работать над ним еще с кем-нибудь, и я не один буду тратить на него деньги. – он поправил очки и улыбнулся. – И все-таки вопросик: где мы все же собираемся на нем кататься? Во дворе? – Рождественский встал, подошел окну и рукой приподнял штору. – Подожди, Придыбайло, сейчас же почти зима! Скоро еще ледяной дождь будет, и весь двор превратиться в каток! Какой карт, ты совсем дурак?
– Рождественский, мы еще даже не начали, а ты уже истеришь! Во-первых, ты думал мы по щелчку пальцев все сделаем? Да мы народ только к зиме успеем собрать! А потом нам еще двигатель найти, купить, в конце концов – заработать на него… Научиться паять!
– Ты же сказал, у тебя есть знакомый…
– Так я-то откуда знаю, захочет ли он строить карт! Я с ним с начала осени не общался. Может он вообще уже в армии! Это неважно, Рождественский! А во-вторых, мы будем кататься на трассе за городом. Или можно на Соловье-Ключе… У твоих родственников вокруг дачи! В любом случае, это случится тогда, когда после ледяного дождя все уже успеет оттаять, как обычно, где-то в марте… Вот так вот! Ты тоже друзей своих зови. А про карт я тебе видео прямо сейчас скину – увидишь, как там все просто.
– Хорошо, – Рождественский протянул Придыбайло руку. – Значит мы строим карт.
Придыбайло ушел. Воодушевленный Рождественский чуток постоял у двери и внезапно вспомнил о пирожках. Он бережно достал их из рюкзака, переложил их из пластикового контейнера в глубокую тарелку и снова налил себе чай. Пирожки были еще теплые. Рождественский любил жаренные пирожки, у бабушки они были самые лучшие – такие блестящие и нежные, откусишь – и масло аж стекает по губам.
Он взял телефон, установил его горизонтально, подперев тарелкой, и включил видео, которое отправил ему Придыбайло, после чего наконец потянулся рукой к позолоченным пирожкам. Но вдруг раздался стук в дверь. Рождественский, словно кот, от неожиданности едва не отлетел в другую часть гостинки, но тут же поднялся, накинул на пирожки полотенце и в растерянности замотал головой по сторонам.
