Но потом мы к нему привыкаем и можем выдержать немного контакта. Начинаем махать в ответ, но пока еще не готовы позвать его в гости на кофе. Иногда мы даже здороваемся первыми. Иногда делаем музыку потише.
Метафора о соседе помогает, когда выдерживать контакт лицом к лицу невыносимо. Порой научиться всегда приветливо смотреть на себя издалека – это тот максимум контакта с собой, который мы можем себе позволить. И это уже гораздо, гораздо лучше, чем сжимать зубы и отворачиваться[16].
Этот образ может вам подойти, если вы склонны пренебрегать базовыми потребностями своего тела. Представьте, что ваша собака скулит и просится гулять, а вы говорите ей: отстань, не до тебя сейчас. Представьте, что ваша кошка смотрит на вас голодными глазами, потому что вы со вчерашнего дня не давали ей корма. Или в лапу вашему любимцу попала заноза, а вы просто забиваете на это досадное происшествие и ждете, что оно само как-нибудь рассосется.
Если действовать так все время, то в какой-то момент вас могут осудить за жестокое обращение с животными. Но не звучит ли это очень знакомо, если речь идет о нас самих? Если я себя не кормлю, не обращаю внимания на свои нужды, не лечу себя и не пускаю в туалет, когда это необходимо, то кто же меня осудит за жестокое обращение с самой собой?
Мы привыкли страдать ради большой цели. Как-то раз я рассказывала своему терапевту о том, как насыщенно прошел мой день, сколько важной работы я успела сделать, так что пообедать смогла уже только ночью! «То есть вы мне хвастаетесь тем, как весь день издевались над собой, отказывая себе в такой базовой необходимости, как еда?» – скептично спросила она. Это заставило меня задуматься о том, как сильно может различаться восприятие чужих нужд и своих и каким привычным и обыденным может ощущаться насилие по отношению к собственному телу.
Общение с растениями помогло мне начать развивать навык, которого у меня никогда не было, – навык внимательного наблюдения за листьями и цветами, за индивидуальными потребностями разных растений, а также превращать эти наблюдения в заботу. Я знаю, что моя мята нуждается в воде больше остальных, что один из спатифиллумов постоянно норовит умереть, знаю, где любит стоять пальма, и все еще ищу подход к диффенбахии. Ищу – потому что есть множество описаний в интернете, а есть мой конкретный балкон и мои растения, местная вода и местный климат.
Мы все знаем, что происходит с растением, если мы пренебрегаем им и даже если говорим о нем плохо, но почему мы верим, что все обстоит иначе, если дело касается собственного тела? Что я могу бесконечно ругать свое нежное тело, потому что это социально приемлемо («Ах, ну какой тортик, вы посмотрите на меня, куда мне?»), и после, когда оно замолкает и перестает посылать мне сигналы, ощущать это предательством?
Если экстраполировать заботу о растениях на тело и его потребности, можно задать себе вопрос: как я могу позаботиться о себе, удобрить себя так, чтобы мои цветы и листья полностью распустились? Как я могу смотреть с нежностью, когда пробиваются новые хрупкие листочки? Могу ли я перейти из режима базового поддержания жизни к режиму культивирования и ухода?
Также растения – это хорошая метафора: подобно им мы укореняемся в земле и из этой укорененности вырастаем наверх к солнцу. Ее можно использовать, чтобы напоминать своему телу, как стоять и сидеть ровно, не прилагая больших мышечных усилий. И если я замечаю, что не успеваю в повседневной суете поливать свой сад, то, скорее всего, я и со своим телом делаю то же самое.
