Контракт на неприязнь - страница 20

– И нам придется забыть об этом разговоре? – в ее голосе прозвучала неожиданная ирония, почти вызов.

– Конечно, – кивнул Максим. – Это останется строго между нами, независимо от вашего решения.

Соколова опустила взгляд, задумчиво водя пальцем по краю бокала. Тонкие, изящные пальцы с аккуратным маникюром. Тишина затягивалась, но Максим не нарушал ее.

– Мне нужно время подумать, – наконец произнесла она, поднимая глаза. – Такие… транзакции требуют тщательного анализа.

– Разумеется, – Максим кивнул, стараясь скрыть облегчение от того, что она не отказала сразу. – Но время ограничено. Мне нужен ваш ответ через два дня максимум.

– Два дня, – она кивнула. – И я хочу увидеть проект контракта перед принятием решения.

– Я вышлю его завтра утром на вашу личную почту, – Максим сделал мысленную пометку. – Шифрованный архив, пароль сообщу отдельно.

– Хорошо, – она допила вино и поставила бокал на стол. – Что-то еще, что мне следует знать?

Максим задумался. Был ли еще какой-то важный аспект, который следовало обсудить сейчас? Технические детали будут в контракте. Эмоциональная сторона не имела значения.

Или имела?

Он вдруг вспомнил слова Кирилла о том, что Соколова – живой человек с чувствами и амбициями. Почему-то захотелось сказать ей что-то еще, что-то более личное. О том, что он заметил ее шрам. О том, как восхищался ее стойкостью перед Крыловым. О странном чувстве защиты, которое испытывал, когда Лебедев воровал ее идеи.

– Нет, – ответил он, подавляя эти импульсы. – Все основные моменты будут в контракте.

Соколова кивнула и поднялась.

– В таком случае, я, пожалуй, пойду. Мне нужно… обдумать вашу неожиданную… деловую транзакцию.

Она произнесла последние слова с легкой насмешкой, которая неожиданно задела что-то внутри. Словно она видела нелепость ситуации яснее, чем он сам.

Максим поднялся, соблюдая правила этикета.

– Конечно. Я распоряжусь насчет машины.

– Не стоит, – она покачала головой. – Предпочитаю пройтись. Помогает думать.

– Как вам удобнее, – он кивнул, ощущая странную потребность продлить разговор, хотя все уже было сказано.

Они обменялись формальными прощаниями, и Соколова направилась к выходу. Максим смотрел ей вслед, отмечая прямую спину, уверенную походку – женщина, которая точно знала, кто она и чего хочет. Такая же, как он сам. И в то же время – совершенно другая.

Тогда почему разговор оставил странное послевкусие? Словно конструкция, которую он так тщательно проектировал, содержала какой-то изъян, невидимый на чертежах, но ощутимый в реальности.

Максим остался сидеть у окна, глядя на ночной город. Через десять дней он либо получит контроль над компанией деда, либо потеряет все, над чем работал. И решение этой дилеммы теперь зависело от женщины, которую он едва знал, но предложил ей стать своей женой.

Впервые за долгое время Максим Ольховский не мог с уверенностью предсказать исход своих действий. И еще более странным было то, что эта неопределенность вызывала не только тревогу, но и что-то похожее на… предвкушение.

Ресторан «Небо» был идеальным выбором Ольховского – ни его офис с преимуществом домашнего поля, ни какое-то слишком личное место, намекающее на неделовой характер встречи. Нейтральная территория. Холодный профессионализм в каждой детали. Включая абсурдное предложение.

Фиктивный брак. Деловая транзакция. Чистый расчет.

Алина смотрела на ночной город через окно такси. Всё-таки вызвала машину, хотя сказала Ольховскому, что предпочитает пройтись. Маленькая ложь. Маленькое утверждение независимости. Ей нужно было пространство, чтобы дышать и думать, но не прогулка по улицам в платье и туфлях на шпильках.