Вернувшись в примерочную, она натянула на лицо маску спокойствия:
– Да, это платье. Мы его берём.
Когда все формальности с платьем были улажены (цена даже не обсуждалась – очевидно, бюджет был неограничен), Вера Николаевна взглянула на часы:
– Нам пора. У нас ещё встреча с флористами.
Виктория покорно кивнула, чувствуя себя тряпичной куклой, которую таскают с одного мероприятия на другое. Усталость накатывала волнами.
– Я заеду к тебе вечером, – сказала Марина, крепко обнимая её перед расставанием. – Погрязнешь в этом безумии в одиночку – сломаешься.
– Спасибо, – искренне поблагодарила Виктория. – Я буду дома после восьми.
День продолжался в том же лихорадочном темпе. Флористы, ювелиры для выбора обручальных колец («Александр Дмитриевич предпочитает платину, без камней, лаконичный дизайн»), фотограф для предсвадебной фотосессии. К восьми вечера, когда Виктория наконец добралась до своей квартиры, она чувствовала себя так, словно пробежала марафон.
Дверной звонок прозвенел почти сразу, как она переоделась в домашнюю одежду. На пороге стояла Марина с бутылкой вина и коробкой пиццы:
– Решила, что тебе нужна дозаправка калориями и алкоголем.
– Ты читаешь мои мысли, – улыбнулась Виктория, пропуская подругу.
Они устроились в гостиной, и Вика наконец позволила себе расслабиться – первый раз за день. Марина внимательно слушала рассказ о всех перипетиях подготовки, временами качая головой:
– Это какое-то безумие. Никогда не думала, что свадьбы могут быть такими… стерильными.
– Именно! – воскликнула Виктория. – Все говорят о безупречности, соответствии статусу, общественном мнении. Никто ни разу не упомянул чувства, желания, радость. Словно готовят не праздник, а бизнес-презентацию.
– А чего ты ожидала от фик… – Марина осеклась, но потом продолжила: – От фиксированных роботов вроде Воронцова и его окружения.
Виктория благодарно улыбнулась за то, что подруга не произнесла вслух слово «фиктивный». Даже в безопасности собственной квартиры она боялась называть вещи своими именами.
– Знаешь, что самое странное? – задумчиво произнесла Виктория, вертя в руках бокал. – Я весь день не видела Воронцова и, может быть, не увижу до самой церемонии. Но его присутствие ощущается во всём – каждый выбор, каждая деталь отражает его вкус, его предпочтения, его мир. Такое чувство, что меня затягивает в… его гравитационное поле, где всё вращается только вокруг него.
– Ты говоришь как…
Звонок в дверь прервал фразу Марины. Виктория нахмурилась – она никого не ждала.
– Курьер? – предположила Марина.
– В десять вечера?
Виктория подошла к двери и заглянула в глазок. На площадке стоял курьер в фирменной форме с логотипом известного ювелирного дома.
– Доставка для Виктории Соколовой, – сообщил он, когда она открыла дверь.
– Это я.
Курьер передал ей небольшую коробку, затем планшет для подписи:
– Распишитесь здесь, пожалуйста.
Когда курьер ушёл, Виктория вернулась в гостиную с коробкой в руках.
– Что это? – заинтересовалась Марина.
– Понятия не имею. Я ничего не заказывала, – Виктория открыла бархатную коробочку и застыла.
Внутри лежало изысканное бриллиантовое колье с изумрудами – тонкая платиновая цепочка с филигранным узором из небольших драгоценных камней, обрамляющих более крупный центральный изумруд. Украшение было одновременно элегантным и сдержанным, но явно баснословно дорогим.
– Боже мой, – выдохнула Марина, заглядывая через плечо. – Это… настоящее?
