Телефон на тумбочке завибрировал. Сообщение от матери: «Доченька, мы приехали. Уже внизу, можно подняться?»
Родители прилетели вчера из Швейцарии специально на свадьбу. Отец, ещё бледный и ослабленный после операции, но уже с искоркой в глазах – эффект от лечения превзошёл ожидания врачей. Он оказался в Швейцарии буквально в последний момент – ещё неделя, и операция могла бы не помочь. Когда Виктория думала об этом, сомнения в правильности её решения отступали. Ради этого стоило согласиться на контракт с Воронцовым.
«Конечно, поднимайтесь. 1255 номер», – ответила она.
Всю неделю перед свадьбой Виктория избегала серьёзных разговоров с родителями. Отцу она объяснила своё внезапное решение выйти замуж тем, что они с Александром давно знакомы, просто скрывали отношения. Сергей Соколов не выглядел убежденным, но из уважения к дочери принял эту версию. Или сделал вид, что принял. Виктория не знала, что было хуже.
Стук в дверь прервал её мысли.
– Вика? – мамин голос звучал взволнованно.
– Иду!
Наталья Соколова выглядела элегантно в светло-голубом платье с серебристым жакетом – её «свадебный наряд», выбранный стилистами Воронцова. Обнимая дочь, она вгляделась в её лицо с материнской проницательностью:
– Ты не спала, – не вопрос, а утверждение.
– Нервничаю, – Виктория отвела взгляд. – Как папа?
– Отдыхает внизу с Денисом. Врач сказал, что трёх часов на церемонию ему хватит, но нужно беречь силы.
Наталья прошлась по номеру, рассеянно касаясь цветочных композиций, шкатулок с украшениями, вороха коробок с логотипами элитных брендов.
– Какая роскошь, – заметила она тихо. – Твой жених… не скупится.
– Александр любит делать всё… на высшем уровне, – произнесла Виктория заученную фразу, чувствуя горечь от этой полуправды.
Мать остановилась, внимательно глядя на дочь:
– Вика, я не хочу давить, но… Ты уверена, что поступаешь правильно? Всё происходит так стремительно. Ещё месяц назад ты даже не упоминала об Александре, а теперь – замуж?
Виктория почувствовала, как к горлу подкатывает комок.
– Мам, пожалуйста… Я… я знаю, что делаю.
– Дело в деньгах? – прямо спросила Наталья. – В лечении отца? В ресторане? Если этот человек как-то давит на тебя из-за нашей ситуации…
– Нет! – слишком поспешно возразила Виктория. – Ничего подобного. Просто… так сложилось.
Она не могла смотреть матери в глаза, произнося эту ложь.
Наталья вздохнула, затем подошла и мягко взяла дочь за руки:
– Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, солнышко. Александр кажется… очень сильным человеком. Властным. Я надеюсь, он будет ценить твою собственную силу и независимость.
Виктория обняла мать, пряча лицо у неё на плече, как делала в детстве, когда ей было страшно.
– Всё будет хорошо, мам. Правда.
Словно по сигналу, дверь номера открылась, и в комнату вошла целая делегация – стилисты, визажисты, ассистенты Веры Николаевны. Началось утро невесты – странное, нереальное утро фиктивной невесты.
Следующие три часа превратились в калейдоскоп рук, касающихся её волос, лица, тела; голосов, обсуждающих оттенки, текстуры, формы; зеркал, в которых Виктория постепенно трансформировалась в безупречно красивую, но почти незнакомую женщину.
Мать сидела в стороне, наблюдая за процессом с плохо скрываемым беспокойством. Иногда она ловила взгляд дочери в зеркале и улыбалась ободряюще, но Виктория видела тревогу в её глазах.
– Время для платья! – объявила старший стилист, когда макияж и причёска были закончены.
