Координация действий - страница 2

Успокоенные тем, что проблема начала решаться, вечер они провели у телевизора просто глядя в экран, не вникая в происходящее на нём, думая каждый о своём. Из глубин размышлений Тому вывел в реальность раздавшийся телефонный звонок. Она взяла трубку, из которой раздался бодрый голос дочери Алёны:

– Мамуля, привет!

Тома расплылась в улыбке:

– Привет, моя девочка! Как ты?

Дальше последовал обмен привычными дежурными, но важными фразами про здоровье, дела и вообще. Дочь Ивана и Томы Алёна, учившаяся в городе, жила в институтской общаге и бывала у родителей наездами, но чаще ззвонила. Несмотря на редкие встречи отношения между ними были тёплыми и по настоящему близкими, но и не лишёнными некоторой иронии.

После некоторой беседы с Томой, Алёна логично поинтересовалась:

– Где папа?

Тома не могла не сказать:

– Ж…па.

Это была плотная связка в виде недорифмы, сколоченная Томой за годы наблюдений за отношением Трофимыча к детям. К тому же она ревновала их к нему, считая его недостойным их слишком пристального внимания из-за того, что он слишком часто бросал их на неё в самых сложных жизненных ситуациях и подолгу мог срвершенно их не вспоминать. Зато она занесла эту информацию в тот же стратегический запас и теперь припоминала это ему при надобности.

Дождавшись от дочери ответного привычного полусопротивляющегося: «Ну мама…» на том конце вместо провода – неизвестно теперь чего, Тома начала пересказывать все нестандартные выходки Трофимыча за последний период, поделиться которыми она могла только с дочерью в силу их экстронеординарности и, вообще говоря, дикости. Поэтому именно для дочери она их и копила. Ведь должен же человек с кем-нибудь делиться самыми яркими впечатлениями своей жизни.

– Ну а как он вообще? – спросила Алёна, не перестававшая улыбаться в продолжении всего Томиного пересказа, так как давно переросла тот период своей жизни, когда принимала всерьёз все действия своего непутёвого отца, – как всегда – здоров и бодр?

Тома сверлила глазами ушедшего в экран Трофимыча, который, считая неприличным вслушиваться в чужие разговоры, усиленно делал вид, что рядом с ним никого нет. Тома комментировала происходящее:

– Папа прикидывается, что не слышит, – и обращаясь уже к Трофимычу, почти прокричала ему в ухо, – Гурьев, дочь тебя спрашивает – как ты?

Трофимыч упорно изображал увлечённость кроссвордом, игнорируя жену, но после такой звуковой атаки продолжать эту игру было бы как-то глупо и он наконец соизволил поднять глаза на Тому и до дочери долетело его:

– Кого это вообще волнует? – но потом улыбнулся, всё-таки любимая дочь интересуется, которая не участвовала в перманентном противоборстве родителей, и снизошедши до жены, ответил-таки:

– Передай – хорошо.

Тома передала:

– Говорит – хорошо.

И продолжила уже от себя:

– Давление сегодня атмосферное туда-сюда скачет, мозг не справляется с перепадами такими, вот и всё хорошо у него. Привычно неадекватен твой отец. В доме крыша еле приделана, водопады изливаются нам на головы, а у него всё хорошо.

И Тамара вкратце описала дочке произошедший казус с крышей, так как пока, в общем-то, и рассказывать особо было нечего.

Алёна, зная впечатлительность матери, как могла, успокаивала её. Уверяла, что в современном мире, с его разработками и технологиями, подобные проблемы решаются крайне легко и просто. От чего Тамара распереживалась ещё больше. Технологиям прошлого века она как-то больше доверяла, как, впрочем, и людям, надёжность которых не вызывала в ней сомнений, в отличие от нынешних. И Алёна подкрепила её опасения контрольной фразой: