У нее бы не хватило духу поступить так же, но один урок из этой истории она извлекла: поверженного врага нельзя недооценивать.
Элина направлялась в свои покои, где тоже располагался отдельный вход в библиотеку, положенный всем членам королевской семьи, – на этом настояла королева Джуми. Отец редко спускался в книгохранилище, потому что все там напоминало ему об Ахне. Раз он сумел переступить через себя и обратиться к свиткам, нужно было понять зачем.
– Ты меня слушаешь?
– Не поверишь, но да, – ответила Элина, поворачиваясь к юми. – Да, пожалуй, с убийцей я слегка перегнула палку. Но в самом главном, Ферма, ты ошибаешься. – Она остановилась, и ее Копью тоже пришлось замереть. – Контроль я не теряла. Ни разу.
Элина вытянула руку вперед, та была неподвижна. После первых спаррингов с использованием унсунга ее всю трясло еще несколько часов. Приемы требовали высокого сосредоточения и энергетических затрат. Элина видела, как Яссен Найт крутился буквально на носках, уходя от атак Фермы. Унсунгом он пользовался, но ограниченно.
«Возможно, дело в травме», – подумала Элина. Даже с больной рукой убийца здорово защищался, все время переправляя импульс ее ударов так, чтобы не подставлять правый бок.
Он был умен, и это страшно бесило. Впрочем, в Элине снова проснулось осторожное любопытство – с ноткой тревоги.
Если Яссен Найт сражался так вполсилы, то каков он на самом деле? И что еще скрывает?
* * *
В библиотеке пахло по-прежнему: старым камнем и слежавшимся песком. Элина медленно покрутилась, и шары-лампы, реагируя на ее движение и шелест юбок, один за другим осветили уносящиеся ввысь стеллажи с книгами и свитками.
За спиной послышались шаги. Обернувшись, Элина увидела, как Ферма спускается следом за ней и отряхивает пыль с длинных шелковистых волос.
– Я велела стражникам отойти в другой конец коридора. Они не слышали, как открылся проход.
Элина подошла к восточной стене и провела пальцами по выдолбленным в камне полкам. В последние обороты она стала появляться здесь все реже. Подготовка к коронации и слежка за золотошапочниками отнимали много времени.
В детстве она спускалась в библиотеку, чтобы удрать от назойливых учителей. Подростком – чтобы побыть в одиночестве. Холодно-неподвижный камень и затхлый запах древних папирусов до сих пор почему-то ее успокаивал.
Но самое главное – здесь она ощущала себя ближе всего к матери. Ахна, когда была жива, сделалась смотрителем этой библиотеки. Она изобрела систему каталогизации свитков, которую по секрету передала дочери. Нередко Элине случалось застать Ахну здесь за расшифровкой древних рун и пророчеств давно ушедших эпох.
– Мама, а что ты читаешь? – спрашивала Элина, и та с улыбкой расправляла сари, приглашая дочь к себе на колени.
– Слушай… Вначале, когда еще не было ничего, существовали три вида пламени…
Ахна любила эту легенду больше прочих, до одержимости, – так сильно, что ее сны наполнились лихорадкой разрушения и смерти.
Элина шла по библиотеке, чувствуя, что вот-вот расплачется. Ей припомнился один случай: она спустилась сюда и увидела, как мать мечется от стеллажа к стеллажу на летающей платформе, расшвыривая свитки во все стороны.
– Феникс всемогущая, он должен быть тут. Должен, я знаю! – восклицала она.
Весь пол был завален бумагами. Элина, вскрикнув, принялась их собирать, чтобы вернуть на место, но Ахна создавала беспорядок быстрее.
