— Совершенно верно, — ответил, заведя кисти рук за спину и наспех сплетая энергетические нити. В конце концов, незаметно накладывать шумоизоляционные чары не было моей специальностью. — Инспектор и помощник займутся бумажными делами. Трогай в жандармерию, дружище, нас ждут великие дела!
— Так точно, господин Ксавье, — отозвался Клаус и потянул за ручки, соединённые с двигателем повозки.
Машина затряслась, затарахтела, но резво тронулась с места. Разумеется, фурман не услышал гневных проклятий, брошенных нам вслед из уст разъярённого инспектора Теренса, выбежавшего на улицу как раз тогда, когда мы отъехали от особняка. Следом за ним за изгородь вышел Берни с тяжёлым зонтом-тростью. На его лице промелькнуло разочарование, он покачал головой, а затем развернулся и побрёл прочь. Я усмехнулся, отворачиваясь от заднего стекла. Настроение вновь стало улучшаться.
***
— Повторяю ещё раз: толкнул господина Ньюэлла, как раз когда он собирался спускаться по лестнице. Фредерик упал и сломал себе шею. Я применил слабое магическое воздействие, чтобы убедиться, что он мёртв, после чего вызвал сотрудников жандармерии.
— То есть вы утверждаете, что специально толкнули своего работодателя?
— Да, специально. У меня был мотив — деньги.
— И вы хотите сказать, что узнали о том, что наследство целиком и полностью записано на ваше имя, лишь недавно? Судя по записям законоведа, завещание не менялось уже пять лет.
Молодой мужчина с густыми каштановыми волосами и аккуратно подстриженной бородкой шумно сглотнул. За время нашей беседы он несколько раз одёргивал жилет, поправлял манжеты на тонких кистях и чесал вспотевшую шею.
— Да, узнал лишь недавно, — воскликнул дворецкий, а его голос дал петуха. — Что вы ещё от меня хотите? Признался же во всём!
Я вышел из-за стола, не утруждая себя тем, чтобы задвинуть стул, и взглядом позвал комиссара. Маркус Лейк небрежным жестом набросил на подозреваемого идеально ровный и чёткий кокон шумоизоляции. При этом на широком породистом лице не дрогнула ни одна мимическая мышца. Очевидно, комиссар даже не задумывался о том, что делает. Мне оставалось лишь мысленно присвистнуть от осознания, насколько огромен его магический потенциал.
— Ну, что, Ксавье, есть мысли? — спросил Маркус хмуро.
Комиссара многие ошибочно считали добродушным толстяком, которого легко обвести вокруг пальца. Широкая улыбка, внушительный из-за пристрастия к элю живот, всегда расслабленная походка. Я прекрасно знал, что часть подчинённых Лейка, к примеру, тот же Шейн, в грош не ставят аналитические способности начальника, но мирятся с его кандидатурой из-за мощного магического резерва. Меня же блестящая актёрская игра комиссара не обманывала, но и он ни разу не попытался изобразить из себя дурачка, высоко ценя мои способности.
— Твоё чутьё тебя не подвело, — кивнул, глядя в проницательные глаза Маркуса. — Сплошная ложь от начала до конца, хотя он повторил её столько раз, что уже поверил в какие-то части своей легенды.
— Ты уверен?
Фыркнул в ответ.
— Разумеется, уверен. Он даже сбился и назвал хозяина по имени, что говорит о доверительных отношениях между убитым и вашим псевдоубийцей. Эрл Брегг не сталкивал старика с лестницы, но, очевидно, покрывает того, кто это сделал.
— Вот и я почувствовал: что-то тут не так, — признался офицер. — Но, хоть расщепи меня магией, не могу понять — что именно. Вроде такая ладная история: мотив, возможность, остаточный след на трупе… Сможешь выудить из него признание?
