Король Запада - страница 23

И наконец л’Валд находит то, что искал — четыре флакона без этикеток и с весьма подозрительным содержимым. Те прячутся за дополнительной стенкой, которая открывается, только если её стукнуть три раза, и явно не являются лекарством от мигрени, иначе бы их не затаивали так тщательно. Колбы запечатаны пробками и воском, видимо, для того чтобы содержимое не покинуло их и не причинило вреда тому, кто пользуется. И перед Раадом встает вопрос: распечатать их и раскрыть себя или же подождать другой момент, чтобы Пирона прижать к стенке и вытрясти из него правду, предъявляя яды.

Дальше же продолжить поиски мужчина не может — дверь скрипит, возвещая о том, что кто-то заходит в комнату. Он едва успевает спрятаться за тяжелыми шторами входа в маленькую коморку из кабинета, когда слышит совсем рядом:

— Я не нанималась за тобой прибираться, — Раад сразу же узнает в этом писке голос служанки Доты. И сейчас он полон ярости и презрения, которое девчонка не боится высказывать тому, кто явно в этом месте по положению куда выше находится, чем она сама. — Если ты не способен все сделать чисто, то, может, мне походатайствовать за то, чтобы управляющий в замке сменился?

«Интересно, перед кем?», — вот и очевидные доказательства того, что управляющий замешан в смерти правящей четы.

— Никто не говорил, что сюда заявится следователь, да не какой-нибудь, а сам король Запада, который, как говорят, способен даже мышь учуять на другой стороне Материка, не то что преступника поймать, — голос Пирона дает петуха, когда он заканчивает высказывать страхи, — я его боюсь!

Раад доволен. Боится, значит, надо лишь немного надавить, и тот сломается.

— Что с Луми? — такой вопрос задаёт ль’Ву, когда Раад возвращается в комнату, довольно потирая руки после обнаружения крыс в замке.

— А кто это, собственно, такой или такая? — ректор и впрямь выглядит озадаченным, его сейчас интересует лишь вопрос, как бы половчее подловить Пирона, заставить его рассказать всю правду, что тот скрывает.

— Младший ребенок ал’Сандров, малыш Луми, — Даара поражает, насколько при всей своей въедливости л’Валд не информирован. — брат Нивес.

— А, этой девчонки, что убила родителей.

Наг закатывает глаза, понимая, что, возможно, после этого разговора будет снова бит.

— Это ещё не доказано! Но, да, её младшенький. Так вот, мне интересно, а где он? Разве не должен быть в замке под присмотром гувернеров и учителей? После смерти родителей он должен был получить опекуна, но я его тут не наблюдаю, — пытается хоть как-то заинтересовать преподаватель ректора. Но в глубине души беспокоится он совсем о другом. Сам не верит в то, что Нивес как-то причастна к произошедшему у неё дома, но при этом понимает, как та отреагирует, если с её братом что-то случится. С ним у девушки совсем другие отношения, чистые, ничем не замутненные, не испачканные взрослой жестокостью. И в интересах Даара сделать всё, чтобы так и осталось. — Тебя не смутило, что ребёнка здесь нет? Я спрашивал у слуг, что приносили еду, но они будто ослепли и оглохли, ничего не видели и не слышали, и даже не помнят о существовании Луми. Это странно.

Теперь и Раад потихоньку начинает осознавать, что именно ему пытается сказать пленник. Неприятно об этом думать, но наг прав – исчезновение ребёнка королевской крови это не шутка. Что ещё более странно, так это то, что Олвен, которая раньше часто с ним разговаривала и делилась разным о себе, сейчас будто пропала, не интересуется ни произошедшим здесь, у неё дома, ни исчезновением брата. Тихая, как мышка. «Может, я и не такой непредвзятый, как мне раньше казалось. Такое ощущение, будто все со мной играют, а ведь я в отличии от этих детишек взрослый, прожил дольше, видел больше, так почему сейчас я единственный в дураках и не понимаю, что происходит?» — спрашивает у самого себя король Запада, все ещё борясь с отчаянным желанием постучаться головой о стену. Ему думалось, что расследование закончится быстро, но с каждым новым часом появляются всё новые и новые факты, которые нельзя не взять во внимание. Управляющий Пирон, загадочная прислужка Дота, пропавший Луми, затаившаяся Олвен, сбежавшая Нивес и защищающий её Даар. «Всё-таки не стоило брать Эрию сюда, с ней всё куда сложнее», — очередное сожаление, которого Раад предпочел бы не испытывать. С другой стороны, она должна увидеть, на что способен возможный жених, чтобы потом не удивляться, как кардинально он вдруг изменился, превратившись из очаровательного следователя в жестокого правителя.