Читать онлайн Лариса Акулова - Найду тебя зимой

Зима в этом году наступила совершенно неожиданно. Еще не закончился ноябрь, а снежные шапки уже украсили верхушки деревьев. Холодный ветер сбивает с ног и обветривает и так шелушащуюся кожу. Хорошо, что я хотя бы бальзам догадалась нанести на губы, иначе бы на следующем интервью уже была бы с гер-песом, который мучает меня последние пару лет.

Спеша в спортивный центр, я, однако, не забываю о семейных делах и обязанностях. Вытаскиваю телефон из кармана, набираю дочку:

— Малыш, ты ведь помнишь, что завтра у тебя контрольная по алгебре? Никаких сегодня гулянок, после школы пообедай и садись за учебники, — прошу Майю, зная, насколько та не любит этот предмет. — И не вздумай хитрить, как в прошлый раз, а то останешься без телефона на месяц.

— Ну мааааам, — тут же притворно хнычет дочка, зная, что я сдержу обещание.

— У Иры день рождения как раз в субботу. Не сдашь контрольную хотя бы на тройку, и не пойдешь к ней. Как тебе такой стимул? — знаю, на что надавить, чтобы девочка и правда меня услышала.

— Окей. А роллы-то заказать можно? — последняя попытка с её стороны.

Но это мелочь, поэтому угукаю. Пусть ребенок порадуется.

— В таком случае чмоки, мамуль. Порви там всех сегодня!

Майя отключается, а я думаю о том, как тепло слышать от родного человека пожелание удачи. С тех пор, как она родилась, и дня не проходила без поддержки дочери. Даже когда она была младенцем, от одного взгляда на нее я заряжалась энергией и понимала, что сделаю все, что угодно, лишь бы эта малышка была счастлива.

Пока дохожу до центра, погружаюсь в воспоминания, не особо-то смотря по сторонам. В итоге меня чуть было не сносит машина, паркующаяся у нужного мне здания. Черный ренджровер с шумом тормозит в последний момент перед тем, как превратить меня в блин на асфальте.

— Глаза разуй, му-дак! — кричу я водителю, показывая средний палец.

Но даже не останавливаюсь, чтобы не нарваться на какого-нибудь ненормального, кто там знает что за психика у человека за рулем. Да и портить сейчас себе настроение не хочется, предстоит брать интервью у главы ассоциации спорта, а он не очень-то общителен, насколько мне известно. Впервые согласился поговорить с журналистом, и я к этой встрече готовилась несколько недель. Все должно пройти и-де-а-ль-но.

На входе центра меня уже ожидают. Охранники проводят металлоискателем около моего тела, досматривают сумочку. Ей богу, как будто я минимум на встречу с президентом страны пришла. К чему все это? Впрочем, не найдя ничего подозрительного, мне дают расписаться в журнале посещений, выдают пропуск и провожают на нужный этаж. Там девчонка, едва вылезшая из пеленок, а точнее, закончившая институт, пожимает мне руку.

— Очень жаль, но Ренат Павлович сложил с себя обязанности пару дней назад, — говорит она, даже не смотря мне в лицо.

Что за черт? А зачем тогда я сюда пришла? С кем проводить интервью-то, если человек, который интересен всему спортивному миру России, уже не у дел?!

— Почему мне не позвонили? — затыкаю свою ярость, отлично зная, что она ну никак не поможет.

— Потому что ему уже назначили смену. И наш новый руководитель с удовольствием согласился дать интервью и рассказать о своих планах на должности. Он очень приятный мужчина, вам точно понравится, — девушка чувствует себя чуть увереннее, когда я не кричу и не ругаюсь на нее за непрофессионализм. А ведь стоило бы. Однако, я тоже когда-то была вот такой вот молодой и зеленой, с возрастом она поймет, как правильно работать, дабы тебя не выгнали. — Проходите, он ожидает.

Ну ладно, буду считать, что просто звезды так сошлись. Жалко только весь тот материал, что я нарыла на Рената Павловича. Да и о новом главе ассоциации мне ничего неизвестно, даже имя.

Прохожу в комнату и понимаю, что спрашивать не придется. Вальяжно развалившись в кожаном кресле, сидит Фёдор Победин.

За пятнадцать лет, что я его не видела, он почти не изменился. Все такой же подтянутый и стройны, лишь немного седины на висках прибавилось и морщинок в уголках глаз. Красивый, зараза.

— Какие люди в нашем Голливуде, — улыбается он с хитрецой, смотря мне прямо в глаза.

— Добрый день, — внезапно включается моя рабочая вежливость, хотя отчаянно хочется развернуться и убежать, сверкая пятками, из этого места. — Подозреваю, что ты знал, что я приду. Не так ли?

— О да, меня очень заинтересовала Нинель Уварова, главный корреспондент канала «Россия» и журнала «Спортивный обзор». Странно, думал, ты уже давно замуж вышла и фамилию сменила, — кое-кому явно хочется поболтать, вот мужчина и не затыкается. — Ну что же ты стоишь? Присядь хотя бы. Мы так давно не виделись, могла бы и обнять.

Меня тошнит от этого наглого голоса. Сразу всплывают воспоминания о том, как этот человек поступил со мной и Майей. Стоп! Майя! Моя малышка. Вот о ком мне надо думать в данный момент: не о себе, а о ней. Значит, надо сдержаться и не показывать никакой заинтересованности по крайней мере в мысленном уб-ийстве Победина. Не хочу, чтобы он о ней узнал. А ведь если я заартачусь, Фёдор может что-то заподозрить.

— Хорошо, — сажусь в кресло напротив, достаю диктофон, блокнот и ручку для заметок, — приступим. Не хочу вас задерживать.

Слушать, как Победин заливается соловьем о своей успешной жизни, мне очень неприятно, даже отвратительно. Получается, пока я пыталась свести концы с концами, растила маленькую, но очень капризную, дочь, он и в ус не дул. Ни разу не позвонил, не написал, не откликнулся на те сообщения, что я ему оставляла, а ведь я в них прямо писала: «Ты стал отцом!». Уж не знаю, можно ли их понять превратно. Именно такие мысли царят в моей голове, пока я на автомате фиксирую ответы Федора в блокноте, мечтая, чтобы эта пытка поскорее закончилась.

— Ау, Уварова, ты меня вообще слушаешь? — щелкает пальцами мужчина, видимо, поняв, что я далека от того, чтобы ему внимать.

— Ага. Аж заслушалась. Не знаю, куда себя девать от твоего величия, — не удерживаюсь от шпильки в адрес Победина. Слишком уж эта ситуация выбила меня из колеи. Я еще поговорю с той девчонкой, что мне не позвонила и не предупредила о ТАКОМ. Да, она человек подневольный, не знает, в каких контрах мы с Федором, но ведь существует банальная рабочая этика. — Всё, закончил?

— Куда-то спешишь?

Лицо у него недовольное, но чего он ожидал? Что я действительно брошусь ему в руки, благодаря о явлении Христа народу?

— В отличии от вашего величества, у меня еще куча дел. Что ж, Победин, мне было неприятно с тобой увидеться, надеюсь, что больше не встретимся, — за секунду складываю вещи в сумку, поднимаюсь со стула, — руку жать не буду, а то еще си-филис какой-нибудь подхвачу. Бывай.

Мне наплевать, что именно подумает Фёдор о том, как я с ним разговариваю. Пусть спишет на то, как мы расстались. А еще у моей грубости есть определенная цель — максимально отбить у мужчины желание со мной видеться вновь. Остается надеяться на то, что инстинкт охотника и собственника у него не проявится. Но подозреваю, что это не последняя наша с ним встреча.

Девчонка все еще в коридоре. Будь она моей дочерью, уже бы отхватила люлей, но что я могу с ней максимум сделать, так это высказать, как и поступаю:

— Еще раз такое произойдет, и я напрягу все свои связи, чтобы ты в журналистике не работала, ты меня поняла? — рычу, наверно, как животное, но нервное напряжение дает о себе знать, этим себя и оправдываю.

Лишь на улице у меня получается вздохнуть свободно. Не смотря на холод, обжигающий горящее лицо, легкие наконец-то наполняются кислородом. Так, нужно успокоиться, нельзя в таком виде показываться людям. Вдох-выдох. Еще раз: вдох-выдох. И снова. Смахиваю с лавочки снег, присаживаюсь, не беспокоясь о том, что куртка намокнет. Боюсь, что упаду в обморок. Теперь, когда могу ясно думать, переживания накатывают волной, и слезы сами струятся по моему лицу. Размазываю их по щекам. Наверно, и тушь потекла, превратив меня в панду. Достаю пудреницу, смотрюсь в крошечное зеркальце — так и есть, просто отврат. Совсем не похожа на ту ухоженную женщину, которой являюсь большую часть времени. Но смысл сейчас об этом размышлять? Лучше уж пострадать дома.

Привести себя в божеский вид не представляется возможным, приходится вызвать такси, пусть это и ударит по бюджету. Так сложилось, что стараюсь деньги экономить, балуя лишь дочку, не себя. Ее частная школа жрет мою зарплату, как голодный тигр.

Вот, то, что нужно! Мысли о Майе меня успокаивают. Сидя в машине, смотря на снежную вьюгу, я вспоминаю, какой крошкой она была, да и сейчас не особо выросла, настоящая Дюймовочка. Последние пятнадцать лет я жила ради этой девочки, ради её будущего, её счастья. Даже когда приходилось голодать, когда сутками не спала, одновременно учась в университете и работая на двух вакансиях в магазине, когда она болела и плакала часами не переставая, я была счастлива тому, что мы есть друг у друга. Майя — моя поддержка и истинная любовь в этом мире.

В квартиру я захожу в уже приподнятом настроении.

— Малыш, я дома, — кричу погромче, зная, что дочь любит заниматься в наушниках и вряд ли меня с первого раза услышит.

Но она выбегает мне навстречу. Наплевав на то, что я в куртке, обнимает.

— Ну что ты, дай хотя бы раздеться, — я шутливо её журю, чувствуя, как лед на сердце тает от такого простого жеста привязанности. — Поела?

Куртку на вешалку, сапоги на полку. Аккуратность — залог уюта и чистоты в доме, где живет подросток.

— И тебе оставила твою любимую Филадельфию. В холодильнике.

— Спасибо, а теперь бегом учиться дальше.

Прежде чем поесть, совершаю свой ежедневный вечерний ритуал: принимаю душ, смываю косметику, переодеваюсь в удобный пижамный костюм. И только после этого отправляюсь на кухню с ноутбуком подмышкой. Даже поужинать мне не удается без него, потому что работы всегда хватает. Например, сегодня в планах у меня допечатать статью о гимнастках, которые заняли первое место на чемпионате мира. Надеюсь, что делая это, смогу забыть о неприятной встрече с Побединым.

Но все мои планы рушатся, словно карточный домик, когда телефон звонит. На экране мобильника высвечивается имя владельца моего канала. Нельзя не ответить.

— Да, Юрий Алексеевич, я вас внимательно слушаю, — стараюсь хотя бы не вздыхать тяжко, тем самым показывая неуважение.

— Нинель, я вот думал, что мы с тобой давным-давно нашли общий язык. А это оказалось не так. Что ты ему наговорила?

Упс.

— Ему это кому?

— Не строй из себя дурочку, Уварова. Ты умная женщина, небось уже сообразила, — в его голосе угроза. — Так вот, мне плевать, что у вас с ним за терки, но мне по шапке уже прилетело. Поэтому я сделаю то, о чем Победин просит. Поздравляю, ты становишься его личной журналисткой на ближайшие пару месяцев, пока ему не надоест. Будешь ездить с ним на все встречи, отвечать на все вопросы и кофе приносить, если понадобится. Так что будь умницей и не позорься.

Юрий Алексеевич отключается, оставляя меня без любой надежды на спокойствие. Оказывается, Фёдор за эти долгие годы совсем не изменился, все такой же уб-людок и эгоист, который думает лишь о собственных хотелках. Теперь главное не перемудрить и не послать его куда подальше в пешее путешествие в первый же день, когда приду снова в злополучный спортивный центр.