Раад цепляется за образ неизвестного на лугу. Из всех он самый подозрительный. Кто бы это мог быть? Причем, лицо незнакомца не видно каждый раз, а его слова слышатся движением ветвей деревьев на ветру — совершенно неразличимо, неважно, что слух у л’Валда острый, как у волка. Кто это? И откуда Дота его знает?
И в том момент, когда мужчина уже собирается на время прекратить вмешательство, он чувствует, как в его собственные мысли кто-то проникает. Беззастенчиво распахивает врата, будто они хлипкая калитка на ветру, стаптывается ногами во всё, что скрывал долгое время Раад. И этому неизвестному также плевать на самочувствие л’Валда, как тому было все равно на девчонку-служанку. Вытягивает всё то, что скрыто было десятилетиями: лицо мамы, отца, брата. Слезы в подушку, когда он сетовал на судьбу. Долгие годы тренировок и обучения. Ненавистные учителя, что видели в нём лишь обузу. День Ритуала, когда Раад сделал то, чего не хотел и хотел одновременно, забирая жизнь брата. «Хватит!», — кричит он мысленно, осознавая, сколько всего прятал в глубине души. Слишком давно разучился чувствовать, и теперь эмоции навалились снежным комом, придавливая своим весом. Некто смеется, прежде чем оставить л’Валда в покое.
— Что ж, теперь ты не Дота, а мелкая дрянь, — отпускает голову девочки мужчина и, взяв за плечи, встряхивает, словно бутыль с молоком, — слушаю твои объяснения! Что за мужик фигурирует в большинстве воспоминаний? Отвечай, пока я не решил применить на тебе пытки, в которых мне нет равных!
Дота, пытаясь прийти в себя после ментального воздействия, все ещё плохо соображает, слова Раада до неё доходят с опозданием, тогда, когда сильная ладонь мужчины уже опускается ей на щеку. Голова дёргается от удара, и Дота стонет — ей больно.
Больше происходящее Эрия не может терпеть, она оказывается рядом с палачом и жертвой быстрее, чем мужчина успевает замахнуться вновь. Сказать ничего не может, но по крайней мере под силу замедлить ректора Академии. Всем своим весом виснет у него на руках, оттягивая их к полу. Но в тщедушном теле едва ли пятьдесят килограмм наберется — Эрия всегда была хрупкой — поэтому Раад с легкостью отшвыривает её на пол. И, лишь сделав это, понимает, что натворил. Ал’Зида добивается своего, пусть и странным способом. Мужчина тут же оказывается рядом с ней на коленях, помогает встать, осматривает, не сильно ли ушиблась. Но, видимо, мать-покровительница хранит таких дурочек, как Эрия: лишь коленки разбиты, да локоть задел деревянный столбик кровати. Не самые страшные раны. Однако, девушка отодвигается от Раада, как от прокаженного, не позволяет себя трогать, смотрит с разочарование и яростью.
«Кажется, только что разорвалась та тонкая нить, что связывала нас», — думает л’Валд, не зная, радоваться ему или же огорчаться, ведь с одной стороны, ему больше не придется волноваться о девчонке, с другой же — очередной долгий поиск новой возможной невесты. От того, что Эрия уйдёт, необходимость жениться у Раада не пропадёт. Такова участь всех королей: создать семью, пусть и не по любви, а по сговору, родить наследников. — «Очередных близнецов, одного из которых будет ждать смерть.». Эту практику клана мужчина ненавидел, но никогда не хотел (да и не решился бы) идти против традиций и воли Магии.
— Как хочешь, дважды предлагать не в моих правилах, — отказывается от помощи и чувствует облегчение.
