– Мадам, знайте: он погубит себя, а вместе с собой – Вас и меня.
Для устрашения парижан Кончини воздвиг 50 виселиц. В то же время, Люинь узнал, что могущественный маршал готовит то ли его высылку, то ли несчастный случай со смертельным исходом, и решил подтолкнуть Людовика.
В марте 1617 года у д’Анкров умерла десятилетняя дочь. Опечаленная Леонора вновь предложила супругу забрать всё нажитое и уехать в Италию. Но зарвавшийся авантюрист отмёл это предложение. Хотя предчувствие надвигающейся катастрофы угнетало Кончини, он надменно заявлял:
– Я не брошу королеву, потому что хочу проверить, насколько удача сопутствует мне!
Своему приятелю Бассомпьеру он признался, что скопил втайне от жены 1 000 000 золотых экю на случай своего бегства.
Тем временем Люинь продолжал подстрекать короля:
– Кончини – король этого королевства: он бросает вызов Вашей власти и желает гибели принцев. Он овладел разумом королевы, Вашей матери, которую подчинил своей воле. Кроме того, он поддерживает её сердечную привязанность к монсеньору, Вашему брату, в ущерб Вам.
Его слова падали на благодатную почву: Людовик ХIII всегда относился с подозрением и ревностью к своему брату Гастону. Между тем общественное мнение заграницей тоже складывалось не в пользу Кончини.
– Три брата Люинь, – докладывал Монтелеоне в Мадрид, – исполнены благих намерений, и хотя они не могут похвастать особым талантом или гениальностью, король привязан к ним. Вашему Величеству следует знать, что в настоящее время между маркизом д’Анкром и де Люинем существует смертельная вражда, поэтому королеве-инфанте следует проявлять величайшую осмотрительность в своём поведении, но пока она не совершила никаких ошибок и достойно относится к братьям.
Когда испанский посол передал Люиню льстивое заверение в добром к нему отношении католического короля, тот с выразительным жестом ответил:
– Я понял Ваше Превосходительство и в подходящий момент Вы тоже поймёте, что я принял Ваше послание к сведению и извлёк из него пользу.
Люинь стал посредником между своим господином и мятежными принцами, готовыми вернуться ко двору после изгнания Кончини. Вокруг Людовика ХIII и его фаворита образовался некий малый совет, который постоянно собирался по вечерам и обсуждал недопустимое поведение маршала д’Анкра. Постепенно король уверовал в то, что он сможет управлять страной, но не знал, как взять власть в свои руки. Поэтому он полагался на Люиня, который пытался в последний раз заставить Кончини пойти на компромисс, но тот отвечал презрением и угрозами. Тогда решено было обратиться к королеве-матери, предложив ей передать власть сыну и удалить своего фаворита. Дважды Мария Медичи разговаривала с Кончини, и два раза он категорически заявлял:
– Я отомщу всем своим врагам и буду удерживать короля во дворце!
Друзья Людовика были в панике, а Люинь даже предлагал ему бежать. Но в итоге решено было арестовать Кончини в Лувре и доставить его в Бастилию. Через двух гардеробщиков и садовника Тюильри, пользующегося благоволением короля за его умение ловить маленьких птичек, этот приказ был передан капитану королевских гвардейцев. Как позже признавался сам барон Витри, он был немало изумлён, но, соблазнившись обещанием должности маршала Франции, поклялся сохранить всё в тайне.
Тем временем Мария Медичи, что-то заподозрив, запретила братьям Люинь появляться в Лувре под предлогом того, что они состряпали заговор с целью изгнания короля из Парижа. Это распоряжение матери довело гнев Людовика до точки кипения.
