– Надо поговорить, – кивнул ему Брюстек.
– Я весь внимание.
Они вошли в хижину.
– Сэр Боран, – обернулась я на баронета, – что же это делается?
– Чёрная полоса, – кивнул он. – Что ж это за жизнь, либо ничего, либо всё и сразу.
– Чёрная полоса? У меня чувство, что мы на пороге ада. Вы сами видели, как убили мастера?
– Всё, что я видел, это как он уже в крови падал с обрыва.
– С обрыва?
– Да, мы договорились встретиться на вершине утёса. Но когда я пришёл было уже поздно. Этот разбойник тоже был там.
Я даже вскрикнула:
– Так это всё-таки он?!
Боран помотал головой:
– Я не видел, но показалось, он, напротив, пытался схватить его, оттащить от края, – он вздохнул, понурил голову. – А потом я и сам скатился со склона, благо куда менее пологого.
– Зачем вы вообще встречались с мастером на вершине утёса?
Боран опять вздохнул:
– Да поговорить спокойно хотели, наедине, везде сейчас такой шум. Потом ещё это землетрясение.
«Опять?»
– Сэр Боран, какое ещё землетрясение? Мы здесь ничего не почувствовали, вам не показалось?
Он не ответил, помолчал, поправил волосы, отёр лицо:
– Как Его Величество? Я хочу увидеть его.
Прежде, чем я успела ответить, он уже шагнул ко входу в хижину и в дверях столкнулся с сэром Брюстеком.
Они вполголоса перекинулись парой слов, всё что я разобрала:
– …жду вас в замке.
– Сэр Брюстек, так как насчёт охраны лагеря?
– Я немедленно пришлю сюда бойцов. Ждите, – ответил он.
Мы с Бораном вошли в хижину. Рель стоял за стойкой и, наверное, впервые за то время, что я его знаю, не делал ничего, только безразлично рассматривался в столешницу. Мне не нужно было гадать, я сразу поняла, в чём дело.
– Его не забудут, Рель, – сказала я. – Он точно прожил не зря.
Рель поднял глаза, тогда я впервые заметила, что они светло-голубые, взгляд их был полон печали и в то же время силы:
– Он был великим учёным, и имя его будут помнить, – на последнем слове он сплоховал, голос дрогнул. Он закусил губу, потом снова проговорил: – Всё же! Всё тут на нём держалось! Что мы без него?
Он отвернулся, было видно, что руки его потянулись к лицу.
– Это правда, он жизнь, дух… душа всего предприятия, – сказал Боран, подходя к Даргану. – Без него тут всё мертво. Да и умер на пороге славы ведь…
Рель, не поворачиваясь, помотал головой:
– Он не просто умер, – почти прошептал он, – его убили. И чёртов убийца, – он развернулся, глаза его горели недобрым огнём, – всё ещё ходит по земле! Дай мне до него добраться, я отключу его двигательную активность и передам алхимикам для опытов, а после некромантам!
– А говорят, это наместник, – вздохнул Боран.
– Голубчик, – во взгляде, что он бросил в сторону баронета, я уловила раздражение, он сглотнул и сказал, с трудом сдерживая крик: – уж вы-то достаточно умны, чтобы знать цену обвинениям без доказательств!
– Я думаю… – приподнял плечо Боран, но целитель не дал ему договорить:
– А я обычно думаю молча!
Боран поник, целитель поджал губы и пошёл к двери в задней части помещения, проходя мимо Борана он чуть замедлил шаг и произнёс:
– Извините, сэр!
Когда дверь за ним закрылась, я выдержала паузу, глядя на напряжённую спину Борана:
– Он очень расстроился, – осторожно сказала я.
– Это понятно, – он тоже помолчал. – Что с Его Величеством? Были улучшения после лекарства?
Я кивнула, вспомнив о лекарстве, что делал Рель. О лекарстве, что приносил Боран, а потом отнял наместник, я позабыла. И не удивительно, за этот день произошло столько, что утренние события казались прошлогодними:
