Еще одна загадка, как будто мало их было за сегодняшний день!
Рик в башне… зачем? Почему он сказал, что уезжает? И зачем спрятался? Рик не такой человек, чтоб интриговать. Рик волшебник, но не слишком умелый. Он уверен, что со временем добьется всего, но пока даже иллюзии у него выходят не всегда. Хотя, нет, я не прав, иллюзии у него получаются, просто он их выдумывает такие странные, что приходится всматриваться и вдумываться, чтобы понять, что именно он показывает.
Очередная его бредовая выдумка?
Надо будет добраться до башни и спросить… Но если капитан знает об этом, то…
Нет, слишком много вопросов, я не мог догадаться, зачем и как он спрятался в башне, зачем капитан мне об этом сообщил, да еще и по такому секрету.
Надо просто отнести Бланке корзину, и идти спать. Утром подумаю, а сейчас…
Я глянул еще раз в сторону Серой башни и пошел к ручью, к норе под корнями огромного дерева.
***
Юноша поднялся с земли прямо перед мордой огромной Змеи. Оглянулся по сторонам, как и в первый раз не замечая Змею сразу.
Здесь тоже была ночь, ясная, лунная. Звезды алмазной россыпью сверкали на небе, почти полная луна висела прямо над кроной дерева…
Альберт поставил корзину, тихо позвал.
– Бланка? – и почти тут же увидел сестру. Она привалилась спиной к змеиной туше и дремала. Она похудела и в лунном свете казалась очень бледной. Юноша поглядел в лицо девушки и зябко поежился от неприятных воспоминаний. Протянул руку разбудить сестру, но почти тут же опустил.
– Спи, спи… – пробормотал он. Подвинул к ней поближе корзину. Потом немного отошел, посмотрел в неподвижные глаза Змеи.
– Здравствуй, – одними губами сказал Альберт.
Змея не реагировала. Только смотрела. Круглый янтарь глаза расколот вертикальной ровной трещиной зрачка.
– Правда, ты дух этой земли? – сказал человек, и тут же устыдился своего вопроса, заспешил исправиться, – Ну, то есть, я не то хотел спросить. Ты дух этой земли, так? Ну, то есть… А… можешь мне подсказать?
Змея снова не шевельнулась, но из узкой щели пасти вылетел длинный трепещущий язык, поймал воздух почти у самого лица юноши и снова исчез.
Альберт отшатнулся. Снова глянул в глаз Змеи…
Он смотрел в окно.
Маленькая комнатка, тюремная камера, в углу на куче гнилой соломы спит худой полуголый парень. В углу вонючее ведро, напротив окна низкая окованная железом дверь.
Альберт протянул руку и коснулся прутьев решетки, небывало натуральных, но в то же время он чувствовал, что стоит перед Змеей и смотрит в ее глаз.
Парень заворочался, приподнял голову, и Альберт ахнул.
– Рик! Ты?
– Аль? К чему ты снишься? – волшебник бубнил невнятно, сквозь сон, принц понял, что он и в самом деле спит. Спит, и видит во сне его, так же, как он сам видит в глубине змеиного глаза камеру Рика.
– Рик, скажи мне, почему ты в камере? Кто тебя…
– Аль, заткнись, и слушай, – Рик вдруг заговорил отчетливо, но так и не открыл глаз, продолжал спать, – Ты осторожно! Он жрет Бланку живьем, и тебя сожрет!
– Кто? Змей? – принц вздрогнул всем телом.
– Дракон! – рявкнул Рик.
– Дракон… – повторил он тише… и засопел.
– Рик? Рик, не спи, Рик! – Альберт застучал по решетке рукой.
– Аль, приходи наяву, я спать… хочу… сплю…
Альберт попробовал потрясти решетку, и вдруг понял, что почти ткнул пальцами в огромный змеиный глаз. Камера Рика пропала.
Принц так и замер с вытянутой рукой, почти касаясь змеиного глаза. Потом поднес ладонь к лицу, рассмотрел пальцы, словно пытался увидеть следы ржавчины с прутьев решетки.
