Рабы в добротной, подогнанной по телу форме смывали с тела Оско накопившуюся за много дней грязь. Он потягивал воду с лимоном, охлаждённую горным льдом. Юноши подстригли ему ногти и волосы, и пару раз он даже задремал. Он сидел в тёплой воде в бронзовой ванне, положив руки на бортики, пока слуги выполняли свою работу.
Стражники преграждали каждую дверь. Оско попытался мысленно составить карту улиц и зданий, но сразу понял, что не сможет повторить свой путь от холмов до дворца. Он даже не знал, был это дворец, форт или высокий дом в три или, может, четыре этажа. Слуги ничего не говорили, лишь бормотали приветствия, извинения и дежурные фразы, что в Наране считалось нормальным разговором.
– Полагаю, курицу ощипывают перед тем, как съесть, – изнурённо пробормотал он, в основном обращаясь к самому себе. Слуги не обратили на него внимания, и он предположил, что говорит на мезанском. Но это не имело значения. Ничего не имело значения. Им не нужно было его стеречь, ведь когда у человека нет родины, у него нет будущего – и ему некуда бежать.
Закончив мытьё, слуги принесли ему его собственную рабскую форму имперских цветов. Седой косоглазый мужчина из, судя по всему, северной провинции поклонился и одел его, медленно объясняя на простом наранском, что Оско предстанет перед императорским двором.
Что ж, подумал он, пир всё-таки состоится. Вопрос в том, кем являюсь я – основным блюдом или закуской?
Когда его как следует оттёрли, намаслили и одели, юноши поклонились и покинули его, и в поле зрения Оско появилось знакомое лицо.
– Приветствую тебя, почтенный гость. – Ли-йен – молодая имперская служанка, которая, несомненно, была шпионкой, а ещё, вероятно, любовницей островного принца – стояла в дверях его обитой мягкой тканью комнаты. – Я провожу тебя к императору, – объяснила она с нечитаемым выражением лица, не поднимая глаз. Оско фыркнул.
– Не ожидал тебя увидеть.
Она тревожно свела тонкие брови.
– Прошу прощения, господин. Император знает, что мы были друзьями. Он подумал, что моё присутствие будет вам приятно.
Оско позволил повиснуть молчанию, а потом осознал, что она не поняла.
– Я имею в виду – я думал, ты мертва, похоронена в общей могиле для безымянных рабов. Ты же не смогла привести принца к хозяину.
Изящная челюсть девушки сжалась, но свой голос она контролировала.
– Кейл был мне дорог, почтенный господин. Я никогда его ни о чём не просила, и я его не предавала.
Оско снова фыркнул, потеряв всяческий интерес.
– Отведи меня к своему господину, почтенная Ли-йен. Может, ты и будешь мне полезна – дашь советы для новоиспечённого раба?
Девушка наконец встретилась с ним взглядом, и вежливая маска, приличествующая её культуре, едва не треснула под невероятной грубостью Оско.
– Я – имперская служительница, – сказала она чуть жёстче. – Но вот тебе совет, и лучше тебе его послушаться – будь вежлив с императором.
– Иначе что?
– Иначе потеряешь то, о наличии чего даже не подозревал, господин. Следуй за мной. Сын неба ждёт.
Оско глубоко вздохнул и пошёл за ней. Вместе они спустились по устланной ковром лестнице, которая скрипела на каждом шагу. Оско не видел ни других гостей, ни слуг, только вооружённых копьями стражников у каждой двери в каждом проходе. Винтовые лестницы переходили в каменные коридоры, увешанные картинами великих сражений, а также портретами наранской знати и людей, достигших духовного просветления, неизменно окружённых яркими лучами солнца.
