– Да хоть горшком назови – только в печку не ставь! – просто взрываюсь: как теперь порвать его в клочья и при этом не подставить отца? – Вы!.. Как вы вообще можете предлагать мне такое?!
Вижу, как челюсти Климова сжимаются – полагаю, нечасто ему женщины говорят это раздражающее уверенных в себе мужчин «нет»; но надо отдать ему должное – он отлично владеет собой.
Явно лучше меня...
– Я же не заставляю тебя спать со мной, – с жаром убеждает то ли меня, то ли себя, прихватывая за многострадальные плечи. – По крайней мере, я согласен подождать, пока ты не будешь готова.
Отбросив в сторону своё отвращение, я позволяю себе заметить, что Климов – очень симпатичный мужчина «в самом расцвете сил»; и, может быть, в какой-то далёкой-далёкой параллельной вселенной я бы закрыла глаза на то, что между нами как минимум двадцать лет разницы – в конце концов, это в отношениях не главное. Но вот закрыть глаза на то, что он женат, и у него есть дети – двое, если не ошибаюсь – я даже в этой параллельной вселенной не смогла бы.
Поэтому...
– Спасибо за столь щедрое предложение, – осторожно выпутываюсь из его рук, которые, казалось, яростно желали стать продолжением моих собственных. – Но я явно не тот человек, который нужен вам для... да для чего бы ни был нужен – изыскам французским не обучена да и послушанием особым не грешу, так что... Вам подойдёт взрослая мудрая женщина, которая находится с вами на одной социальной ступеньке и умственном развитии, а не едва достигшая совершеннолетия оборванка.
Пока он не придумал ещё каких-нибудь аргументов в пользу своего дикого предложения, а я не успела всё окончательно испортить, покидаю кабинет; уже после, когда я достигаю конца коридора, в котором находится спасительный лестничный пролёт, мне в спину прилетает леденящая душу фраза.
– Ты обязательно передумаешь, дорогая – я в этом уверен!
Размышлять о том, что это больше напоминало угрозу, чем аргумент, не хотелось – и так уже коленки тряслись мелкой дрожью; на ресепшене сдаю свой пропуск и вылетаю из «Утопии» как пробка из бутылки шампанского – резко и без оглядки. К отцу на работу идти передумываю – понятия не имею, как после такого ему в глаза смотреть, будто я что-то дурное совершила. Поэтому, позвонив ему и сославшись на плохое самочувствие, несусь прямо домой, забыв и про жару, и про усталость. Дома зачем-то запираю входную дверь на все замки и в своей комнате прячусь под одеяло – совсем как в детстве: вроде оно способно защитить меня от имеющего власть мужчины, который положил на меня глаз... Позже, во время ужина, когда отец болтает с мамой, как обычно, я понимаю, что ему Климов ничего про наш разговор не сказал – ну да, можно подумать, он такой дурак. Но выдохнуть свободно всё равно не могу, и это меня нервирует.
Надеюсь, его интерес ко мне сам собой пропадёт...
3. Глава 2. Марк
28 июля 2019 года, пятница
Моя рука сейчас напоминала больше руку наркомана.
За последние пару месяцев – с тех пор, как мать закатила скандал о том, что я «стал слишком неуправляемым» – я сделал уже, наверно шесть или семь инъекций от агрессии. Основа для укола была экспериментальной и не давала гарантий на то, что вообще сработает, но лично я мог сказать со сто процентной уверенностью: нихрена эта дрянь не помогает. Серебристая жидкость накачивала вену, смешиваясь с кровью, и я чувствовал под кожей неприятное зудящее жжение – словно в меня впрыскивали напалм. В довесок после этой процедуры ещё и дико сушило, будто я бухал без остановки месяц, а не просидел в кресле специалиста пару минут.
