– Кто это? – шепотом спросила Сашка.
– Не знаю, – ответил Фадей, и из пакета посыпались на раскаленную сковородку тонкие вермишельки.
– Открывай, Фадей! – послышался мужской голос.
– Фадей, открывай, – повторил женский.
– Это Ленка, – обрадовалась Сашка. – Наверное, она с Блатным. Я открою?
– Откъивай, – смирился Фадей.
В квартиру ввалилась розовощекая Ленка в длинном пальто и в цветастом платке на голове. За ней – в ватнике нараспашку, широко улыбаясь щербатым ртом, – проталкивался в дверь Леха Блатной. А позади, как-то скромно и нехотя, шел Денис. Когда он прошел мимо Сашки, на нее пахнуло ванилью. Боясь встретиться с ним взглядами и обращаясь к одной Ленке, Сашка затараторила:
– Классно, что пришли. Вы откуда? С города? Или с Северного?
– Да отстань ты, дай хоть раздеться, – отмахивалась Ленка.
– Случайно встретились у дома. Решили зайти, – как бы оправдывался Денис.
Все прошли на кухню.
– Опачки! – сказал Блатной, доставая из рукава ватника полулитровую бутылку водки.
– Ни фига себе! – пацаны повскакивали со стульев, радостно блестя глазами, потянулись здороваться.
– Фадей, закусь есть? – деловито располагаясь на освободившемся стуле, спросил Блатной.
Фадей показал сковородку с вермишелью, которая уже начала коричневеть.
– Свои глисты жаришь? – усмехнулся Блатной. Все с готовностью заржали.
– Это веймишель, жаеная веймишель, вкусно, – обиженно заскулил Фадей, но его никто не слушал.
– Пацаны, организуете закуску? Хлебушек, колбаску, сальце. Что есть.
Пашка кивнул, а Женек начал мяться:
– Дома родаки. Я не знаю.
– Ладно, не гунди, – отмахнулся от него Блатной.
– Запивка есть, – и Колька Белый достал из кармана куртки два пакетика «Зуко»1.
– Молоток! – похвалил Блатной. – Разводи.
А Денис добавил, глядя на Кольку и посмеиваясь:
– Ты прям как пионер – всегда готов.
Пашка и Женька ушли домой за закуской, а Сашка думала, почему Денис здесь. С дворовыми он почти не общался, дружил с кем-то с Северного. И вообще, был для Сашки загадкой. Может, он здесь из-за нее? Хотя, откуда он мог знать, что она у Фадея. Значит, из-за Блатного. Или из-за бутылки водки. Тут Сашка заметила, что Ленка ей отчаянно подмигивает, кивая на Дениса и как бы говоря: «Действуй, для тебя привела».
Блатной, «державший» свой район – бараки, слыл за пьяницу и душевного человека. К нему всегда можно было обратиться, он умел «разрулить базар». Небритый, с сальными, собранными в хвост волосами, небрежно одетый, он тем не менее был красив, и, если бы не выбитые передние зубы, мог бы сниматься для обложки какого-нибудь журнала. Если бы, конечно, в их городе кто-нибудь выпускал журнал.
Блатной сидел на стуле, широко расставив колени. Он притянул к себе Ленку, по-хозяйски усадил ее. Колька Белый, глядя на Сашку, тоже постучал по коленке, приглашая присесть, но она отрицательно замотала головой и села на свободный стул. Фадей размашисто, по большой дуге, будто давая всем возможность рассмотреть блюдо, поставил сковородку в центр стола.
– Пьебуйте! – объявил Фадей. – Пальчики оближешь!
– Не позорься, а! – попросил Блатной, отталкивая от себя сковородку. – А, сука, горячая!
– Нет, нет! Вы попьебуйте, – настаивал Фадей. Но никто почему-то не хотел пробовать.
– Убери эту гадость, я сказал, – раздражаясь, приказал Блатной. – Лучше рюмки и запивку организуй. Ленок, помоги парню. А то он как неродной.
Пока Ленка наливала в полуторалитровую бутылку воду из-под крана, пока засыпала в нее пакетик «Зуко», Сашка, Денис и Блатной молча переглядывались. Все были как-то скованны, как часто бывает, когда малознакомые люди сидят трезвыми за одним столом. Блатной вызывающе осмотрел Сашку. И, убедившись, что она – ничего, подмигнул ей. Она ответила тем же. На Дениса Сашка только раз взглянула украдкой, обожглась, покраснела, опустила глаза. Наконец она не выдержала и спросила:
