Станислав долго не мог понять, какой наукой занимается эта Светлана. В лабораторию она если и ходила, то только за компанию. Эксперименты не проводила, опыты не ставила. Просто сидела за столиком с блокнотом. А потом выяснил, что она социолог. Командировку организовал какой-то международный университет. Сначала эта информация очень удивила капитана Самойлова. Он с трудом мог себе представить университет, способный потянуть такую трату. И главное: ради чего? Но он решил, что этот вопрос – не его ума дело.
– Вы социолог? – спросил как-то капитан Самойлов.
Светлана как обычно сидела в кают-компании и чертила какие-то схемы в своём блокноте.
– Да, – ответила она с улыбкой.
– Кого же вы собираетесь изучать на Марсе? Каньоны и вулканы? – усмехнулся капитан.
– При чём тут вулканы? Людей. Люди – мой объект исследования, – отвечала женщина. – Для меня здесь просто идеальная рабочая площадка. Замкнутое пространство. Люди разных национальностей. У всех своя специфика. Рай для социолога.
– Любопытно. Вот уж не думал, что на Марс летают социологи… – пробормотал капитан.
Так шли дни. Светлана беседовала то с одним пассажиром, то с другим. Постоянно что-то записывала. Люди не возражали, почти все пассажиры соглашались на общение с социологом.
Имелись, конечно, и исключения. Американец Морис Стар отказался отвечать на какие-либо вопросы. Другая американка, Сьюзен Келвин, грубо послала её куда подальше.
– В психотерапевте не нуждаюсь! – огрызнулась американка.
– Я не психотерапевт, я социолог, – попыталась объясниться Светлана, но Сьюзен демонстративно ушла, давая понять, что говорить им не о чем.
Авдотьина вздохнула, проглотила обиду и продолжила работать с теми, кто охотно шёл на сотрудничество.
Светлана была настоящим полиглотом, она свободна говорила на нескольких языках. А ещё она была ещё довольно молода, тридцать два года, мила, улыбчива, хороша собой. Мужчины и женщины охотно отвечали на вопросы Авдотьиной. Даже нелюдимый Скрудж-Шульц мог беседовать с нею часами.
– Слушай, друг, найди-ка подход к этой дамочке, – обратился Станислав к боевому товарищу за десять дней до прибытия.
– Ты на что намекаешь? Я женат! – возмутился Марк.
На Земле у Кречета осталась жена с двумя маленькими детьми. И несколько кредитов, которые тяжкой бетонной плитой лежали на плечах супругов. По грустной иронии, достойные деньги для оплаты земных долгов Марку Соколову предложили только за работу в космосе… И он согласился, хоть и после долгих тяжких колебаний. Space Trip свою часть контракта выполнила в точности. Первый перевод, позволивший сразу погасить часть ипотечного кредита, семья Соколовых получила ещё до отлёта Марка.
– Я ж не предлагаю её в койку тащить, – усмехнулся капитан. – Просто разговори её.
– Не, поговорить – это не про меня. Я сам молчун, ты же знаешь, – отмахнулся Марк. – Чудо, что вообще женился.
– Женщины любят ушами – это правда, – согласился капитан Самойлов. – Но не только. Если ты реально крут… А ты крут, это факт. То твоя женщина мимо не пройдёт. Твоя и не прошла. Ну лады, я сам её разговорю.
На этом их разговор закончился. Капитан остался один. Но мысли его продолжали упорно крутиться вокруг персоны Олафа Шульца. «Уж не конкуренты ли это своего человека подослали?» – размышлял капитан. Он уже поделился своими опасениями с руководством Space Trip, но над его беспокойством лишь посмеялись.
