Красные листья Гомбори. Книга о Грузии - страница 3

Как в юности в преддверии тюрьмы?

2000

«Там сейчас краснеют горы…»

Памяти Мориса Поцхишвили

Там сейчас краснеют горы

И до места торжества

Провожает за Гомборы

Убежавшая листва.

И туманная услада

В откровении дана

Молодого винограда,

Несмышленого вина.

И дорожные ухабы

И ложбины бодрых рек

Утекли бы в чан, когда бы

В душу не ушли навек.

2002

«Там грудь выкатывал старик одутловатый…»

Там грудь выкатывал старик одутловатый,

Звук ухватив,

И вторил статный круг молодцеватых статуй

И вел мотив.

Гнал на закланье звук. Так по холму к терзанью

Ведут овцу.

Летали ласточки над грустной Алазанью,

Крича певцу,

Как с молодой женой прощался новобранец,

Шел на войну…

Был загустевший звук, упоевавший пьяниц,

Сродни вину.

Кувшины изнутри взрывала та же ярость,

Напор вина,

И юность, как река, впадающая в старость,

Была пьяна.

2002

«Приехать бы опять в Тбилиси…»

Приехать бы опять в Тбилиси

Лет в двадцать или в двадцать пять,

Не суетясь и не завися,

Немного раньше все понять!

Не останавливая время,

Но только медленней летя,

Общаться бережнее с теми,

Что сниться будут жизнь спустя!

Но эти годы пролетели,

Но эти выцвели цветы,

Оставив привкус ркацители

И прелесть яркой пустоты.

2002

«В этом городе помню балкон голубой, голубой…»

В этом городе помню балкон голубой, голубой,

Как высокое небо над полем заглохшего боя.

В доме Лермонтов жил. Слышал утренний гам, разнобой,

Из волшебного сна выходил на балкон, в голубое.

В этом городе знаю любой закоулок и дом,

Я застал только вечер, но было тепло и лилово.

Все читали стихи, все писали стихи, а потом

Началось избавленье от ига российского слова.

Ортачала, Ваке, Авлабар, Александровский сад,

Карусельный подъем[7] и одышка голодной свободы…

Там теперь листопад, и повсюду с платанов летят

Листьев желтые груды, подстрочники и переводы.

2004

Когда-то в Грузии

Мне рассветная горлица пела,

И, пока заливались звонки,

Замечал я, как молодо тело,

Как горячие ноги легки.

Пробуждаясь под крики: “Мацони!”,

Понимал я, что все впереди,

И, покуда кряхтели засони,

Свежий ветер толкался в груди.

Новый день скрежетал тормозами,

Начинался в авто головном,

С виноградными длился возами…

И закатная зыбь Алазани

Неизбывным казалась вином.

2005

Тифлис

Лиане Татишвили

Почти два века русской власти —

Совсем не худшая пора,

Грузинок узкие запястья,

«Кинзмараули», «Хванчкара»

Кинжалы славные Геворга,

Сараджишвилевский коньяк,

Упорный гул труда и торга,

Туман хинкальных, бред зевак.

Но помнятся дурные вехи.

Ведь кто-то с ужасом смотрел,

Как на ночь запертых в Метехи

Возили утром на расстрел.

Кровавый пир коварных берий,

Чуть приглушенная молва,

А дальше – участь всех империй,

На шпалах первая трава.

В дыму гудят духанов своды,

Но, как с подносами кинто,

В глухой подвал умчались годы,

И все не так, и все не то.

Идет Кура, сметая снасти,

И только лермонтовский стих,

Оставшийся от прежней власти,

В просторном плеске не утих.

2005

«Строчками Галактиона…»[8]

Строчками Галактиона

Там объяснялись в любви,

А в глубине небосклона —

Звезды, огни, соловьи.

Где же все это, о боже,

Свет кахетинских костров,

Холод восторженной дрожи

От возникающих строф?

Эти стихи, разговоры,

И размышления вслух,

И восхищенные взоры

Девочек или старух.

И равнодушные к розам,

Ими дарившие дам,

Эти поэты с циррозом,

С грустной привычкой к пирам.

2006

Памяти Пастернака, Тихонова, Заболоцкого…

Без вас белеют горы Гурии,

Без вас бушуют на просторе,

Безумствуют багряной бурею

Леса осенние Гомбори.

Все это было неминуемо.

Назад Вперед

Красные листья Гомбори. Книга о Грузии - страница 3

Похожие книги