Лишь немного придя в себя, я присела на ступеньку какого-то незнакомого питейного заведения, закрытого в дневное время суток.
Сорол всегда отличался буйством красок и общительным нравом его жителей, даже разговаривали они, казалось, громче, чем в иных местах. Вот и теперь я слышала, как на другом конце улицы переговаривались две жительницы, крича друг другу из окон домов. А неподалеку бегали дети, пытаясь догнать мячик, скачущий по брусчатке и уносящийся вниз по дороге.
Я совсем потеряла счет дням…
Казалось, я пробыла в Акраксе не меньше месяц, а дома не появлялась еще дольше.
Поднявшись на ноги и поправив накинутый на голову капюшон, я побрела на звуки торговой улицы. Я обещала Фредерику, который ожидал меня у въезда в город, что вскоре вернусь. Мне надо было побыть в одиночестве, наедине со своими мыслями. Собраться и все обдумать.
Подойдя к прилавкам, я почувствовала какую-то ностальгию при виде яблок в карамели, рука непроизвольно потянулась к карману плаща, вытаскивая позолоченные монеты.
— Одну, пожалуйста.
— Что вы, госпожа. Возьмите. Возьмите просто так, — в благоговении застыла торговка, сразу распознав во мне даэва. — Не надо денег.
Я посмотрела на ее одежду — местами потрепанную и даже имеющую заплатку на длинной юбке. Рынок будто утратил свой привычный жизненный ритм — притих, повисла настороженность.
— Так не пойдет. — Забирая лакомство, я положила монету на бочку, из которой и был сооружен маленький прилавок.
Отошла, сжимая покупку. Есть не хотелось, но я не смогла пройти мимо. Всегда на подобных рынках ноги сами вели меня к прилавкам с уличной едой. Айвен смеялась над этой привычкой, ведь, купив, я так и не съедала их, а просто носила с собой. Не могла притронуться, словно что-то останавливало меня. Наверное, воспоминания об отце были виновниками. Со временем кто-то из ордена предлагал помощь, и я просто отдавала еду им.
Наткнувшись взглядом на лавку с широкими распахнутыми окнами, я замерла, инстинктивно поправляя белую полупрозрачную ткань, сложенную в два слоя и закрывающую лицо. Одного капюшона было мало, чтобы полностью скрыть облик.
Это оказался магазин художника, на стенах которого в ряд висели картины, а под ними стояли полки с репродукциями. Если бы я не увидела подпись, то себя бы и не узнала. У девушки было разное выражение лица. То она выглядела мрачно и пугающе, то тепло улыбалась, то застывала в крике. Все эти метаморфозы напрочь убивали схожесть со мной.
Коллекция Люция явно собиралась с особой тщательностью, ведь на большинстве работ я смогла узнать себя.
Но здесь…
Я отвлеклась, едва не вздрогнув, когда маленькая черная птица приземлилась на плечо. Она посмотрела в сторону, куда был устремлен мой взор, и нахохлилась, подпрыгивая на одном месте, а потом словно оцепенела, превратившись во внимательного слушателя.
— Госпожа! — Хозяин лавки, юркий худой мужичок, подскочил, отвешивая поклон до земли. — Что привело вас?
Он отступил на шаг, опустив голову и глядя себе под ноги.
— Я могу вам чем-нибудь помочь?
— Нет. Я просто прогуливаюсь, не обращайте на меня внимания, — произнесла я. В прежние годы даэвы были столь привычным явлением в Сороле, что совсем никого не волновали. Из-за приближенности к обители Сорель местные жители не опасались нас и не так сильно страшились нашей магии.
Но все изменилось… Как меняется направление ветра с теплого южного на леденящий северный.
