Кровные узы. Дилогия «Тень Павионик» - страница 28

Он придирчиво оглядел девочку с ног до головы, её старомодную длинную сорочку с кружевным воротом под самую шею, длинные рукава – и фыркнул. Адель застеснялась своего вида.

– Не знаю. То есть вроде бы болею. Мне их дают, чтобы я спала хорошо. Я и сплю ночью… и иногда днём. А откуда ты знаешь о лекарстве?

– А ты думаешь, куда оно пропало? Я ещё и книгу твою забрал, и спрятал инструменты у этого дурака-рабочего, и много чего ещё… – мальчик самодовольно ухмыльнулся.

Адель не нравилась его наглость, но она решила, что с вором лучше не спорить. Всё-таки одно благородное дело он сделал: избавил её от потребности пить лекарство, хоть ей и досталось за это. Но всё же он, как оказалось, бродит по дому ночами, крадёт и портит вещи. А как же её книга сказок? Она даже не успела её дочитать. Адель недовольно поджала губы.

– Не делай так, – мальчик, жадно наблюдавший за ней, изменился в лице. – Ты становишься похожей на ту женщину.

Адель едва обратила внимание на его слова, готовая, как старшая, сделать выговор воришке:

– Так значит ты украл лекарство? Как же тебе это удалось? Оно стояло под замком.

– О, всё совсем просто. Я просто взял ключи у той женщины, – с готовностью поделился секретом Кай.

– У вдовы Фусалаки украл? – переспросила Адель.

– Не украл, – упрямо ответил он, – и не у старухи, а у… – он замялся, – той женщины.

– У… мачехи? – ужаснулась Адель. – Она жутко рассердится, когда узнает, что это сделал ты.

Адель прижала ладонь к щеке, напуганная обстоятельствами.

– Нажалуешься? – на лице Кая появилась издевательская ухмылка.

– Нет, конечно. Почему папа и мачеха не рассказали мне о тебе? Ведь ты даже не выглядишь как чудовище…

Это оказалось ошибкой. Лицо мальчика исказилось от ярости, кулаки сжались.

– Папа? Он мой папа, а не твой! – Кай нахмурился, и на лице его проступило отвращение. – И никакое я не чудовище! – он шагнул к девочке. Та испуганно попятилась, ожидая удара, заслоняясь руками. – А эта женщина – моя мать.

До Адель стала доходить ситуация. Кай был сыном Елизаветы и Эдуарда, она же – лишь приёмной дочерью отца.

– Из нас двоих это ты – воровка и чудовище, потому что живёшь здесь! Скажу Чёрному Человеку, чтоб он тебя съел! – вторя его громкому голосу, куклы с каминной полки упали на пол, увлекая друг друга. Голова одной из них раскололась. Адель сглотнула. Ей почудились шаги в коридоре. Крик мальчика могли услышать, и она нутром чувствовала: хуже и быть не может, если их обнаружат вместе. Ведь прятали его от неё не зря.

– Пожалуйста, прости меня, – зашептала она жалобно, прижимая руки к груди. – Я не хотела обидеть тебя. И если… если хочешь, можешь не возвращать мои игрушки. Я могу дать ещё. И ты можешь прийти снова.

Мальчик с подозрением посмотрел на неё. Кажется, такое отношение было для него в новинку.

– Не приду! – разозлился он и, закинув ногу на подоконник, обернулся. – Если кому-то расскажешь, что я приходил, то я… – он оглядел комнату, подыскивая угрозу. – …то я заражу тебя! – выпалил он и, махнув рукой, исчез в окне.

Адель подбежала к окну и, дрожа, выглянула наружу. Но там никого не было.

Кто-то схватил её за плечи, пытаясь оттащить от окна. Аделаида сопротивлялась, цепляясь за подоконник. Собственное имя доносилось до неё словно сквозь толщу воды. Она моргнула несколько раз и судорожно вздохнула. Перед глазами было открытое окно общей гостиной. Оглядевшись по сторонам, она увидела запыхавшуюся бледную Нину, которая всё ещё держала её за плечи.