Такой вид особенно шокировал мужа. Оказалось, что всё это время он доказывал друзьям, что я не беременна. Это в очередной раз разочаровало меня. Я почувствовала за этой ложью его страх и стыд стать отцом при таких обстоятельствах.
Весь этот день я праздновала своё падение.
Бесилась, кричала, танцевала, но подальше от мужа. Который напился ещё сильнее, чем в первый день. Чем вызвал во мне только тошноту и презрение.
Мне было стыдно, что я с ним.
Что теперь я его жена.
Я хотела скрыться от такого осознания, но не могла. Потому глушила свою тоску в искрах смеха и родительской близости. Совместные песни, дуракаваляние мне помогали ненадолго забыться. Но дальше должно было начаться «семейное счастье», которое уже не сулило ничего хорошего. И меня пугала перспектива жизни вместе с ним.
Мне заранее интуитивно было страшно. Ещё в тот день. Когда на мгновение я останавливалась и понимала, что этот день закончится – все разъедутся, вернувшись к своей привычной жизни. А моя жизнь станет совсем другой. И я буду с ним…
Мне 22
Я выхожу замуж чуть-чуть беременной.
Как заряженное ружье, не ищу компромисса.
Я не хочу, осознаю чётко и упрямо, негодуя на внутренний порыв и свою дурость материнства.
Так не сложилось, так я хотела сама. (Эй, где ты, мозг? – кричит кто-то в ухо.)
Ведь любой может спокойно купить презервативы, так почему же я… (Не подумавши, – хихикает мозг. И продолжает: – Ты же всё поняла. Сама сказала, как Бог даст. Вот и лови.)
Всему виной попытка убежать от действительности в девичьи грёзы, которые никак не хотят сбываться.
Кого винить-то кроме себя?
Да и себя – смысл? (В несознанке, – шепчет мозг.)
Мне стыдно.
Стыдно быть рыбой с икрой, словно в этом факте есть нечто от греха и святотатства одновременно. (Типа: Ты же ещё папина девочка, какой может быть секс.)
Первое УЗИ.
Кто-то во мне дёргает руками и уже готов быть в этой жизни чем-то больше огурца.
Я не чувствую.
Я злюсь на себя и хочу, чтобы все это растворилось (жаль, не рассасывается).
Боль поработила сознание. Она не физическая, а скорее умственная. Не могу дышать. (Смотрите – эта маска на лице сама ответит за меня.)
Кому признаться? Как поймут? А вдруг отвергнут?
Любите меня, я буду играть роль, которую вы хотите.
Спасите меня от всего этого.
Я больна, разве вы не видите?
Я ребёнок, носящий в себе ребёнка. В этом теле может созреть другое тело, а на обломках психики разве может зародиться что-то доброе и прекрасное?
Я в бреду. Наверное, спасать утопающего – худшее, что можно представить. Ведь он сопротивляется и топит себя сильнее. Выход один – сделать вид, что так и должно быть.
Пусть будет. (Ушла в сон, вернусь через пару лет.)
Это даже не пересдача. Это просто провал и крах надежд, представлений. Я сломала ожидания. От этого ещё хуже.
И вот теперь свадьба, которая мне не нужна. Мужчина, которого я не вижу рядом. И ребёнок, который зреет во мне.
А я тону между обрывками слов, фраз и чужих советов.
Мне хочется накрыться одеялом и притвориться, что меня нет. Ищите.
«Иногда, чтобы сдвинуть с мёртвой точки безответственности, приходится организовывать полный треш. Прости», – твой Бог.
Любила ли я его? Наверное, да. Как умела на тот момент своей исковерканной душой. Могла ли я ему дать то, что он хотел: уважение, признание? Нет.
Я не любила и не уважала даже себя. Именно поэтому не знала, как дать это другому.
Совместная жизнь под юбкой у мам
