Крымск 2012 - страница 2

Пункт выдачи выглядел так. Стоял автобус «пазик», груженый едой, рядом несколько мешков с б/у одеждой, присланной в качестве гуманитарной помощи. Вокруг толпились местные жители, кто чумазый ещё с наводнения, кто уже чистый, тянули руки к автобусу за едой или искали чистую одежду в мешках. В автобусе орудовал местный участковый в насквозь промокшей от пота синей форменной рубашке. Он подтаскивал ящики к открытой двери и выдавал продукты в протягиваемые руки. Как я понял, участкового поставили сюда, чтобы следил за порядком, но ему приходилось работать грузчиком. Мы стали помогать: кто участковому, подтаскивая ящики с продуктами к двери, которые тот раздавал, кто, например женщины, стали сортировать одежду из мешков на мужскую, женскую, детскую, чтобы людям было легче искать. И помогали искать одежду тем, у кого были особые запросы: какой-то женщине требовался особо большой бюстгальтер «для соседки» (хотя, судя по её смущению и её размеру, ей самой), а кому-то – детская одежда определённого размера.

Трагедия этих людей была в том, что, как ни парадоксально, но после наводнения они остались без воды. Местность сельская, вода, как правило, из колодцев. Все колодцы забиты мулякой. И если для питья и готовки воду могли покупать или брать гум.помощью бутилированную воду, то для того, чтобы помыться самим, постираться, отмыть дом и мебель у них воды не было. Конечно, кто-то смог сходить в городскую часть к родственникам или знакомым, чтобы помыться там. А кто-то так и ходил все эти дни чумазый. И на самом раннем этапе чистая одежда, присылаемая с гум.помощью, была очень востребована.

Когда мы вернулись, поговорили с теми двумя, которых увела бабушка. Настроение у них было хуже некуда. Оказалось, во-первых, что бабушка была не одна, а ещё была куча родственников. Во-вторых, к волонтёрам относились как к бесплатным рабам. Родственники не работали и работать не собирались, только тыкали пальцами, что делать. Да и командовали так, что волонтёров раздражало: то тыкали пальцем утащить ту мебель на помойку, то на полпути передумывали и командовали тащить мебель обратно. Волонтёров это достало, и они сказали родственникам, чтобы они работали сами. Причём один из этих волонтёров, какой-то хирург, настолько возмутился, что ему, столь нужному и квалифицированному специалисту, нашлось столь низкоквалифицированное применение, что тут же улетел домой за свой счёт.

День следующий. ЕленаСтар сказала, что есть работа для волонтёров: помогать бригадам, собирающим трупы животных. По частному сектору Крымска обходили дома специальные бригады. Состояли они из ветеринара с зоотехником из ближайшего совхоза, грейдера, в ковш которого складывали мёртвых животных, и самосвала, который ехал следом за грейдером. Ветеринар подходила к калитке частного дома и, поскольку звонков не было (или они не работали после наводнения), начинала громко кричать: «Хозяева! Хозяева!» Когда подходили, то спрашивала про мёртвых животных. Если были, то зоотехник тащил их в ковш грейдера.

У нас не было одноразовых костюмов, как у ветеринара с зоотехником, не было толстых резиновых перчаток. Нам дали только одну пару тоненьких медицинских перчаток, которые тут же раздулись от пота. И порвались бы от куриных ног. И тоненькие тряпичные медицинские повязки на рот, которые ни от чего не защищали. Поэтому сразу договорились, что помогать мы будем только одним образом: опрашивать население. И, поскольку ветеринар уже охрипла от крика, наша помощь была кстати. Я спросил местных, оказалось, что такая бригада циркулирует по району уже третий раз. И до сих пор мы находили погибших животных. Конечно, всё бывало по-разному. Какая-то женщина с гордостью говорила: «А мы вот даже свою собаку на цепи спасли. А соседи нет». И её глаза горели триумфом. А где-то курицы тухли в клетках уже четыре дня, и хозяева не обращали на них внимания, потому что не заходили так далеко в огород.