Крымск 2012 - страница 4

Следующий день. Неожиданно появился поиск. В Крымске находилась на отдыхе семья, у которых 14-летняя дочь вчера пошла поработать в пункт волонтёров. Ночью к семье она не вернулась. А у родителей уже куплены билеты на поезд на вторую половину дня (девушка об этом не знала). И её надо срочно найти. Ходили искать на пункт волонтёров, где она работала, там её нет. (Пункты волонтёров – там раздавали гуманитарку населению и кормили работающих в окрестностях волонтёров.) Тут наши, конечно, обрадовались, эта работа уже была по нашей специальности. Сходили в лагерь к путинцам, связались с Москвой, сделали стандартную ориентировку, распечатали на принтере у путинцев. Но потом чего-то энтузиазм у руководства иссяк. Севыч вдруг сказал, что никого не повезёт, потому что Крымск маленький и всё тут «в пешеходной доступности» (его слова). А ЕленаСтар положила лист чистой бумаги и сказала, что мы сами должны разделиться по двойкам и сами придумать себе задачу. И написать на бумажке, кто куда пойдёт. Все разбились по парам, чего-то написали и разошлись.

Остался я без пары, сел почитать написанное. Так-так. Все написали какие-то соседние улочки, их обойти – дело пятнадцати минут. А где же может быть девушка? Например, её могли перевезти на другой волонтёрский пункт; в таких перебросках волонтёров туда, где они более востребованы, нет ничего необычного. А значит, надо обойти все волонтёрские пункты в Крымске, расспросить и отдать туда ориентировки. Такую версию никто не отрабатывал. Значит, придётся мне. Конечно, хорошо бы это было бы сделать на машине, можно было бы обернуться за час вместе с опросом. Но… наше руководство уже сказало своё веское слово. Написал на листочке свой предполагаемый маршрут и пошёл в лагерь путинцев. Мне надо было отксерить для себя карту с волонтёрскими пунктами. Там, оказывается, вёл репортаж какой-то центральный канал, и тут я с голым пузом. Меня ловко перехватил какой-то волонтёр, отвёл в штабную палатку, показал угол, где стоял компьютер, принтер и ксерокс и сказал: «Делай тут что хочешь, только не вставай между камерой и тем, у кого берут интервью». И вышел из палатки.

Я собрался и вышел. В чём-то я был благодарен судьбе за такой маршрут. У меня была возможность осмотреть весь город, каким он был в разных частях. Я вышел на берег реки, чтобы перейти на ту сторону. В навигаторе тут пешеходный мост. И вот он, мост, лежит в пятидесяти метрах в стороне, на боку, снесённый водой. Ищу другую переправу. Вот работает строительная техника и группа волонтёров. Подхожу, ищу старшего, отдаю ориентировку, опрашиваю про девушку, интересуюсь, к какому пункту они приписаны. Иду дальше. Вижу на тропинке утку, все перья слиплись от муляки, дышит тяжело, идти не может. Даже когда я подошёл к ней вплотную и слегка потолкал ногой. В метрах в двадцати от неё двое МЧСовцев сушат лодку, рядом гора из мёртвых животных, которых они выловили из реки. Я указываю им на утку. Один МЧСовец встал над ней, расставив ноги и смотрит, долго смотрит. Не знает, что делать. Вроде бы, утка ещё жива. Но очевидно, что не выживет. Хотя… может, он её как-то и спас, я не видел, развернулся, пошёл дальше.

Дошёл до пункта, нашёл старшего, отдал ориентировку, объяснил ситуацию. Тут девушку не видели. Иду к следующему. Где-то на подходе к следующему по рации передали, что девушка нашлась. Пошёл обратно, обратил внимание, что ориентировки на улицах висят довольно далеко от нашего лагеря. Это путинцы, когда узнали о пропаже, вызвались помочь, сели на свои скутеры и очень быстро обклеили ориентировками большой район. Оказалось, что девушка настолько измоталась на работе, что заснула вместе с подругой в той же самой гостинице, где и были родители. Видать, не хотела будить их, чтобы не узнали, до скольки она работала. И проснулась только к обеду. В общем, хэппи энд. Севыч потом отвозил всю семью на вокзал, чтобы они успели на поезд.