Ксенофобия, радикализм и преступления на почве ненависти в Европе в 2015 году - страница 8

Интересно, что чуть позже, 24 сентября 2015 года Кабинет министров Украины принял постановление № 736 «Отдельные вопросы Государственной службы Украины по вопросам Автономной Республики Крым и города Севастополя»[49]. В нем определялись задачи государства по обеспечению прав и свобод населения на неподконтрольной Киеву территории. Отдельным пунктом в постановлении указывалось на необходимость «создания условий для свободного развития крымско-татарского языка, языков других коренных народов и национальных меньшинств, проживающих на временно оккупированной территории Украины», равно как и «содействие удовлетворению национально-культурных, образовательных потребностей, развития этнической самобытности» коренных народов и национальных меньшинств. Характерно, что до присоединения Крыма к России в марте 2014 года такие вопросы украинским правительством не поднимались.

Большой проблемой остается отсутствие полноценного антидискриминационного законодательства в России. Само понятие «дискриминация» содержится только в Уголовном кодексе РФ и раскрывается не через ее конкретные формы, а путем отождествления с нарушением прав, свобод и законных интересов граждан. Между тем по смыслу международно-правовых актов нарушение прав и свобод может быть одной из целей или следствий, но не формой дискриминации. Законодатель также не поясняет, что является «нарушением прав», не говорится о формах дискриминации, о различиях между прямой и косвенной дискриминацией, о виктимизации, а также о запрете дискриминации со стороны частных лиц или публичной власти, равно как и о дискриминации по основанию гражданства. Целый ряд важных законодательных документов вообще не содержат запретов на дискриминацию. Фактически отсутствуют нормативные акты, предотвращающие неофициальную дискриминацию на рынке труда, рынке аренды жилья, в образовании, здравоохранении и т. д.

В целом же основными тенденциями законотворчества европейских парламентариев и органов исполнительной власти в области борьбы с ненавистью в 2015 году были:

• Ужесточение антитеррористического законодательства вплоть до ограничения прав граждан.

• Ужесточение уголовного законодательства с целью защиты прав меньшинств и определения мотива ненависти в качестве отягчающего обстоятельства при совершении преступлений.

• Ужесточение иммиграционного законодательства в смысле предотвращения нелегальной иммиграции.

• Упрощение процедуры натурализации для легальных иммигрантов при условии выполнения ими требований, связанных с признанием местных ценностей – от знания государственного языка до уважения укоренившихся обычаев и понимания рынка труда.

• Ужесточение законодательства, направленного на борьбу с расизмом и другими формами нетерпимости.

Все это явилось существенным сдвигом по сравнению с прошлыми периодами, когда решение проблемы ненависти ограничивалось декларациями и чисто полицейскими мерами. В этом смысле вызывает озабоченность ситуация в Украине, где в 2015 году была снята уголовная ответственность за дискриминацию, ликвидированы последние контролирующие институты, призванные осуществлять экспертизу на предмет выявления пропаганды насилия, в том числе в сфере межнациональных и межрелигиозных отношений, а также ограничены избирательные права временно перемещенных лиц. Вызывает озабоченность вето президента Польши, наложенное им на поправки в Закон о национальных, этнических меньшинствах и региональных языках, вводящая в правовой оборот понятие «поддерживающих языков», а также низкий уровень антидискриминационного законодательства в России, что отражается не только на положении, например, мигрантов, но и на трудовой деятельности лиц старшего возраста, на женщинах и детях – жертвах домашнего насилия и т. д.