А ночью, во сне, Аля снова слышала тот смех. Он начинался с тихого хихиканья, а затем всё нарастал и нарастал. Казалось, он слышится отовсюду, смеются все вокруг – злобно, дико, безудержно. И вдруг сквозь этот хохот Аля вдруг услышала тихий плач – и внезапно проснулась.
После завтрака Аля, конечно же в компании Зевса, отправилась к Эрику.
– Ты слышала, что ночью произошло? – первым делом спросил он.
– Нет, а что?
– Ночью было три пожара, одновременно в разных частях деревни. Сгорела конюшня у Богдана Волка, все лошади вырвались и убежали. У старика Луки Мельника – он живёт в Березовом переулке – загорелся деревянный забор вокруг дома. Его жена звонила моей маме, говорит, они из окон выглянули – всё вокруг дома горит, со всех сторон сразу, понимаешь? Не с одной стороны, как если бы кто-то поджег, а сразу весь забор… – Эрик замолчал, и в штабе повисла тишина, так что даже стало как-то жутковато.
– Ну а третье что?
– А, да. Ещё табличка «Белое Копыто» сгорела. Ты понимаешь, что всё это значит?
– Не очень, – призналась Аля. – А что это значит?
– Ну, я вообще-то тоже пока точно не знаю, но мне кажется… что это колдовство. И все в деревне так говорят. А ты помнишь, что вчера случилось? А твои цветы…
– Эрик, подожди. Ты считаешь, что это всё – козни Катрины?
– Я не знаю, – признался Эрик. – Но других ведьм в наших краях вроде не было…
– Вот что, – объявила девочка. – Мы должны провести расследование. Надо сходить туда самим, всё посмотреть и всё разузнать. В конце концов, я же живу в её доме, я должна точно знать, что происходит. – Аля задумалась. – Если ты не пойдёшь со мной, я не обижусь.
– Чего это? – фыркнул Эрик. – Я тоже иду. Тебе одной всё равно не разобраться – ты здесь ничего и никого не знаешь.
– Я пойду предупрежу родителей и кое-что захвачу. Встречаемся через пять минут!
Через пять минут Эрик, Аля и Зевс отправились в путь. В рюкзаке у Али лежал блокнот с ручкой, бутылка воды, увеличительное стекло и платок. Эрик прихватил увесистую палку – вдруг придется обороняться от собак.
Сначала отправились в Кривой переулок, к старику Луке. Огонь уничтожил забор вокруг его дома и то, что когда-то вдоль него росло, опалил ветки деревьев, росших в саду, но до дома, к счастью, не добрался. Искать следы или улики здесь было бесполезно – всё выгорело дотла.
К ребятам вышла его жена, приятная пожилая дама, очень опрятная и ухоженная. Видно было, что она очень расстроена.
– Здравствуйте, Анна Ароновна! – начал Эрик.
– Здравствуй, Эрик, и ты тоже, милая моя, – обратилась старушка к Але.
– Это Аля Соколова, они наши новые соседи, – представил подругу Эрик. Старушка внимательно посмотрела на девочку. – Анна Ароновна, мы тут шли мимо, и решили зайти узнать, как Ваше здоровье. Может, помощь какая нужна?
– Спасибо, милые дети. Мы с Лукой, к счастью, не пострадали. Испугались, конечно, здорово. Спасибо соседям, они вовремя к нам подоспели. Вот мой старик придет в себя – тогда и новый забор поставим. Ох, что за напасти свалились на нашу деревню… – вздохнула старушка.
– Вы сказали, что Луке Ивановичу нездоровится? – спросил Эрик. – Можно нам его навестить?
– Ну, зайдите, ребятки, только боюсь, что вы ни слова от него не добьётесь. Сегодня с утра проснулся сам не свой. Всё молчит и смотрит в одну точку, – голос пожилой дамы задрожал.
Старик Лука сидел в кресле напротив окна. Он посмотрел на вошедших, по полсекунды на каждого, и его безучастные светло-серые глаза снова замерли в одной точке. Бледный, с застывшим взглядом, он напоминал сейчас восковую фигуру, а не живого человека.
