Кто знал, что так выйдет - страница 24

Стоп, что?? Сказать, что я в шоке, это ничего не сказать. Я рук не чувствую, пытаясь напечатать ответ. Даже не понимаю до конца, что пишу, пока не нажимаю «Отправить».

>Чувачел10: Кул. А что за школа?

>Дрожжебой: «Синфа», а что?

Какого. Простите. Черта?! Я, кажется, вечность сижу, замерев и глядя на экран с отвисшей челюстью. Пальцы зависли над клавишами не шевелясь. Дыхание в горле сперло. Мысли словно взбили миксером и отправили летать по моей бедной черепушке, как обломки астероидов, сталкивающиеся друг с другом и взрывающиеся в пыль.

>Дрожжебой: Ты тут? Играть-то будем? Оч хочу сегодня на Сильмеррово Ущелье сходить.

Почему-то именно упоминание Сильмеррова Ущелья выводит меня из ступора достаточно, чтобы пальцы снова забегали по экрану.

>Чувачел10: Соррян, не могу. Домашки гора. Из школы.

Боги. Ну разумеется, домашка у меня из школы, откуда ей еще у меня быть? Закрываю приложение, чтобы не ляпнуть еще какую-нибудь тупость или не спалиться, а потом откидываюсь на спинку стула и выдаю ну очень долгий вздох. Мать моя. Что это сейчас было? Пытаюсь догнать собственные мысли. Итак, Дрожжебой учится в «Синфе»…

За одной только этой мыслью в мой мозг врывается тысяча маленьких мыслят, и все они фальцетом орут: «Омойбог что-о-о-о!»

Ну все, вот оно. Вот так я и помру. Мое сердце взберется по ребрам и пищеводу, застрянет в башке и лопнет. Ну конечно. КОНЕЧНО. Дрожжебой учится в «Синфе», где я теперь самый главный лузер всея лузеров. И теперь он точно просечет, что я Чувачел10 и все это время ему врала. Потом приходит новая мысль: «Я точно знаю как минимум одного человека в „Синфа“, который играет в „Героев Фронта“». Джонас. ГАДОСТЬ КАКАЯ ФУ ФУ ФУ-У! А что, если Дрожжебой – это он и есть?!

Боже, какой бардак, и у меня ноль идей, как все это исправлять.

Безнадежно. Нужна помощь. Сама я даже осознать масштабы не могу. Кинувшись к телефону, я пишу сообщение Касси: SOS!!! Она отвечает почти моментально: «Встретимся в „Кейк Хо“?»

Несмотря на то что в моей голове все взлетает на воздух, это вызывает у меня улыбку. Почти все становится лучше после торта из «Кейк Хо» и возможности проораться в лучшую подружку.

Папа говорит, что раньше культура еды в Джакарте была довольно-таки скучная. Сплошная традиционная кухня Китая и Индонезии. Это не в смысле, что у Китая и Индонезии невкусная еда, но разнообразия не хватало. То там, то сям попадались маленькие итальянские и французские ресторанчики, но о них мало кто знал, а цены там были заоблачные. Когда я была маленькой, мама с папой водили меня только в китайские рестораны. Но за последние несколько лет индонезийцы, отучившиеся за рубежом, стали возвращаться и открывать новые места, и вот внезапно еда Джакарты заиграла новыми красками. Сначала была стадия, где все с чем-то смешивалось – кухня была итальянско-японской, индонезийско-вьетнамской, китайско-индийской, корейско-американской и так далее. Потом была стадия кафе, где куда ни плюнь – можно было попасть в красочный закуток, хвастающийся местным эксклюзивным кофе. Теперь у нас стадия тортов. Все предыдущие стадии мне тоже нравились, но тортики радуют особенно.

Кроме еды, в Джакарте особо делать нечего, так что владельцы ресторанов тратят несметное количество денег, чтобы их заведения были самыми красивыми и в них можно было сидеть часами. Вот взять тот же «Кейк Хо», например: он выглядит как мечта Вилли Вонки. Если бы Вилли Вонка был французом и имел вкус. Ну хорошо, то есть не совсем как мечта Вилли Вонки. Стены здесь покрашены в насыщенный зеленый, повсюду пестрят нежно-розовые пионы, а стеллажи заставлены аккуратными рядами книг с пастельными корешками. А уж торты… Гигантские башни, обмазанные жирным кремом, гордо выставленные в стеклянных витринах – словно бы даже слишком красивые и величественные, чтобы их есть. В каждом по меньшей мере восемь толстых слоев, и мы с Касси частенько приходили сюда сразу из школы, делили кусок на двоих и еще уносили домой остатки.