Кубик - страница 15

Да и весь седьмой район держался только благодаря заключённым и энергии вырабатываемой в этих колониях. Там, на пустоши, за несколько километров от какой-либо из рек, невозможно выжить на свободе. Ходили слухи, что всё пространство вокруг здания тюрьмы затвердело слоем льда. Но Дей знало, что разжижающие волны источника ничего не сдержит. Льда не могло образоваться под куполом, только в мощнейших холодильниках, надобности в которых никто не испытывал. Вода от жизненно необходимых существам двадцати градусов вокруг рек, равномерно остывала до самых гор. Этот хребет охватывал всевозможные притоки и несколько малых поселений лежащих вне Дуона. Там вода остывала до минусовой температуры, но всё равно не замерзала. Оттуда начинались мёртвые земли, хотя и на тех просторах выживали отдельные племена. Давление скакало спонтанно, в некоторых местах доходя до минус десяти. Свидетели разных наблюдательных групп отмечали внезапно образовывающиеся глыбы льда, прямо из неоткуда. Так это происходило: ледяная вода скапливалась, лучи источника что-то отвлекало, и они переставали воздействовать на плотность в этом участке. Известная физика вновь работала, меняя состояние окоченевшего, перемороженного вещества. Пространство внезапно замирало, покрываясь гигантскими зеркалами, и продолжало плыть, будучи гигантским стеклянным айсбергом. Всё, случайно оказавшееся внутри замёрзшей фигуры так же схватывалось плотностью и замирало, порою, на вечно. Но в тех местах, куда направлялось Дей, живущие существа и знать не знали о подобных феноменах.

Точных границ шестого и пятого района не прописывали. Ни на картах, ни на местности определить невозможно. Мягкое дно плавно поглощало дома, когда там ещё жили. Земля всегда медленно стекала с возвышенностей неподалёку. Оползни стирали улицы, сносили к реке здания и существа разъезжались из тех мест, ещё до энергетического кризиса. Тогда применялись первые масштабные кислородные дирижабли, транспортирующие целые дома, вырывающие здания тросами из земли прямо с фундаментом и после, передвигаемые грузовиками до нового места обитания.

Капсула пролетела заброшенную станцию, слегка притормозив. Светом вагонов озарились разукрашенные неразборчивыми письменами стены перрона. Они мелькали быстро и даже понятные буквы вандальских лозунгов оказывались нечитабельны из-за скорости. Только одну надпись, открывшуюся дальше от путей, можно было разобрать, однако именно её уже закрашивали низшие вигилы. «Ку-Пол-Ная – Ху…» – закрашивать начали с конца.

Дальше скорость не набиралась. Вода становилась прозрачней, река ярче и пропала пропасть под путями. Побежали по сторонам высотки следующих двух районов. Причём начинались они ни как остальные районы – с полузаброшенных, недоразваленных деревянных лачуг, а грамотно, чётко и аккуратно. С ровных, выверенных линий, с этих улиц и начиналась беспечность. Искусственные каналы от реки тянулись к самым отдалённым домам. Вдоль всех улиц лежали тёплые трубы, иногда изгибаясь в фигурные энергетические фонтаны. Если мир где-то и замерзал, то здесь с этим боролись самым ярко ярым способом. На каждой дороге, даже самом узком закоулке, вмонтированы зацепы для машин. Близь реки, прямо под открытым куполом, не в теплицах, стояли зелёные деревья. Зыбкий грунт тут трудно найти, гранит покрыл болотистые земли до самой горы. Тротуары не пустовали, и везде мелькали с лёгкостью бегающие существа. Ровной сеткой шли дороги к самой горе. По левую сторону уходил ещё один не омелевший рукав большой реки. Размываясь в светлой воде, здания скрывались вдоль него из виду. Там, вдоль границы жизни продолжались возводиться целые жилые кварталы, гигантские комплексы в сотни этажей, расширяя второй Сеточный район, не смотря на прогнозируемый коллапс энергии.