– Сударыня, я-то пройду, а ты ножки промочишь в босоножках. Давай я тебя перенесу?
– А не уронишь?
– Не уроню, если не будешь брыкаться!
– Ну, не знаю, может, и не буду! – веселым хохотком поддразнивала я парня.
Он подхватил меня на руки, протопал по луже и не сразу поставил на землю. А потом подхватил меня за талию, обнял, поднял и кружил так, что в глазах вертелось, а я весело смеялась, счастливая. Потом Лави отпустил меня и сказал:
– Я хочу тебя поцеловать!
– Ну, и в чем же дело, чего ждешь, принц?!
Ах, как кружится голова!
В парке был ресторан, куда Лави привел меня. Шампанское, вкусная еда и танцы под музыку оркестра добавили огня для сближения, мы танцевали и целовались.
Вышли из ресторана в полночь. Небо было черным, но свет луны и сверкающие звезды были огромными, казалось, что они близко-близко. Весело болтая, играючи, мы бегали по парку, качались на качелях и вскоре оказались на темной аллее, выходящей к речке Алмаатинке.
Среди деревьев возле речки – о, чудо, обнаружили огромную копну свежескошенной травы. Ну, просто идеальное место для влюбленных! Я уже понимала, что должно было произойти! Лави остановился и обнял меня, крепко прижав к себе. Руки его заскользили по моим бедрам, подол шелкового платья медленно пополз вверх, тонко шурша. Я слышала кожей горячие ладони, и у меня томительно заныло внизу живота. Не сдерживаясь, дрожащими руками я расстегивала его рубашку, пока он, раздевал меня и целовал обнаженную грудь. А мои руки чувствовали его грудь с густой шерстью. Лави вынул из полевой офицерской сумки легкий плащ и расстелил его на копне. Ширкнул молнией джинсов и мы опустились на копну. Мягкое ложе упоительно пахло ромашками и скошенной травой.
– У меня ничего такого не было, ты первый! – сказала, а сердце бешено молотило.
– Светик, все будет хорошо! Я люблю тебя, я так хочу тебя! А ты?
– Я тоже!
– Когда у тебя было… ну, то, что у вас бывает? – спросил тихонько Лави, приблизив губы к моему уху, – если не больше недели, то можно ничего не бояться.
– Спасибо, милый, можно не бояться.
Он меня целовал, а руки нежно скользили по моему телу:
– Какая у тебя кожа! Какая потрясающая грудь!
Я отвечала ему поцелуями и тоже знакомилась с его телом. От него хорошо пахло еле слышным одеколоном.
Неторопливо, сдержанно лаская меня, Лави говорил:
– Не бойся меня, все будет хорошо! – я люблю тебя!
– Я тоже люблю тебя, мой милый мальчик, и хочу, чтобы ты был первым моим мужчиной.
– Все, иди ко мне!
Лави потянулся лицом к моим губам, потом добрался до набухших сосков, и целовал, двигаясь губами вниз по телу. Сердце колошматило, рука скользила по его шелковистым курчавым волосам, я слышала мохнатую грудь и мускулы, губы сохли, я вся дрожала от страха и накатившего желания. Лицо Лави оказалось между бедер, ноздри его трепетали, жадно вдыхая мой запах. Он ласкал меня губами так, что я почувствовала взрывное желание раствориться в нем.
Он задвигался, и вскоре я ответила ему. А в закрытых глазах мелькали, как в калейдоскопе радужные, какие-то светящиеся облака, орнаменты, узоры и разводы, непрерывно переливаясь и сменяя яркие краски. Это запомнились мне навсегда.
Отстранившись друг от друга, мы успокоились, потом поднялись и помчались к Алма-Атинке. Вода была прохладная и мы с удовольствием плескались в реке.
Вернулись на копну и расслабленно лежали, целуясь благодарно и нежно.
