Кукла для наследницы - страница 8

- Вот ведь гадюка какая! Родную дочь хочет у меня отжать! Мало того, что ты ей столько лет прислуживаешь, так ещё и с матерью не общайся, - возмутилась мама.

- Сказать, что я не согласна? – обрадовалась Катя.

- Не вздумай! Обещай ей, чего запросит, лишь бы денег дала!

- Мама! Ты мне даже позвонить не сможешь, и я не смогу. Я не буду её обманывать. Если пообещаю – так и сделаю.

- Ой, да ладно, успокойся уже. Всегда ты, Катька, любила обстановку нагнетать. Главное деньги, а с Элеонорой твоей потом разберёмся. Нет такого закона, чтобы матери запретить с дочкой встречаться.

Закона нет, но за все девять лет Катя видела мать только летом, когда они переезжали жить в элитный посёлок. Раз в две-три недели Элеонора Игоревна разрешала Кате съездить домой. Ненадолго, чтобы не заставлять водителя ждать. Иногда ждать ему не приходилось вовсе – мать спала пьяным сном. В такие дни Катя оставляла на столе пакет с пирожными и уезжала.

Почему-то ходить к маме пешком Элеонора Игоревна ей не разрешала.

Этим летом они поедут в другой дом. Муж Элеоноры Игоревны продал наследство отца и купил дом для отдыха в недавно отстроенном посёлке. Значит, Катя не увидит больше маму. Вообще никого из своей прошлой жизни.

Как же легко мама согласилась. Просто согласилась – и всё.

На следующий день Элеонора Игоревна связалась с Катиной мамой и подтвердила, что оплатит услуги адвоката.

Катя до обеда проплакала у себя в комнате. Больше ей не дали – Ангелина захотела развлекаться и ей нужна была компания. Развлекаться Ангелина желала в клубе, где встречались байкеры, но Катя её отговорила. Напугала, что второго косяка за неделю Элеонора Игоревна им не простит. Мало того, что ушла на тусовку без спроса, ещё и к байкерам пройдёт.

- Пусть Элеонора Игоревна перестанет сердиться, тогда и пойдём, через неделю примерно, - пообещала Катя подруге. – Давай сегодня в кино сходим?

Та согласилась. Катя надеялась, что за неделю Ангелина забудет о байкерах. Ведь не просто так она вдруг, на ровном месте, увлеклась железными конями. Её ветренная подружка наверняка опять влюбилась.

Влюбляться Ангелина могла по несколько раз в месяц, причём каждая новая симпатия не обязательно отменяла предыдущую. Ангелину не смущало, что одновременно ей нравятся несколько парней. В эскорте из её поклонников постоянно менялись лица, но меньше их не становилось. Постоянно рядом с Ангелиной крутились как минимум два-три кандидатов на её внимание.

Катя, вынужденная находиться всегда рядом, понимала, что оттеняет собой хрупкую красоту подруги. Невысокая, тонкая, светловолосая, с осиной талией и длинной шеей, с большими, удивлённо распахнутыми глазами – рядом с Катей Ангелина казалась изящной статуэткой.

Катя была выше, шире в плечах, крупнее и проще, что ли. Не было у неё и, наверное, никогда не будет Ангелининого беззащитно-наивного взгляда.

Уверенная походка, широкий разворот плеч, самостоятельность во всём – такая была Катя.

Девочки жили в одном доме и на солнце тоже бывали вместе, но даже цвет кожи у них отличался – Катя быстро загорала и в начале лета становилось золотисто- смуглой. К Ангелине, кажется, загар не «прилипал» вовсе. Местами через её бледную фарфоровую кожу просвечивали голубые жилки.

Капризы, перемена настроения и взбалмошность не отталкивали, а наоборот, привлекали к ней парней. На звонкий, заливистый смех Ангелины, на её шумные возмущения, радость, гнев и удивление сильный пол слетался, как мухи на сахар.