Читать онлайн Мария Соломина - Кукловод и концепция Истинных. Императорский отбор.

1. Глава первая. Без пяти минут баронесса.

Глава 1. Без пяти минут баронесса.

- Кис-кис-кис! – я в пятый раз за утро лезла на баню по шаткой лесенке.

Вроде бы пять минут назад мой пушистый прохвост откликался жалобным «Мяу» именно с крыши. По крайней мере, Мишаня меня в этом уверял.

Пушок, ведущий себя примерно и заботливо на протяжении всей моей болезни, в последние пару дней загулял и практически не появлялся в усадьбе. Это бы не вызвало у меня никакого недовольства, если бы не тот факт, что Потапчуки перебирались в свой городской дом, а летнюю резиденцию собирались опечатать магическим замком до следующего лета. А я без своего кота уезжать не собиралась!

- Его тут нет! – крикнула я стоявшему внизу парню. – Ты точно его видел именно здесь?

Мишаня ждал меня во дворе с ящиком-переноской для кота. Ящик он сделал специально для меня из прочной, но легкой древесины, с удобной ручкой сверху, и с дверцей-решеткой сбоку, закрывающейся на хитрую щеколду. Лапкой не откроешь. В целом конструкция напоминала мышеловку для гигантской мыши, но ни кот, ни Мишаня об этом не догадывались.

- Он с той стороны спускается! – крикнул детинушка. – В огород побежал!

Мой помощник поставил открытый ящик на плиты двора и ринулся вслед за беглецом, перепрыгивая через убранные луковые грядки. Урожай Сташа еще на прошлой неделе отправила в кладовые своей городской резиденции. В принципе, в дачных заготовках на зиму семейство Потапчуков не нуждалось… Но ведь это свое, родное! А не с рынка, где овощи не понять, чем поливали.

Я спустилась по лесенке, тихо ругая свою сентиментальность и привязанность к пушистой нежити, и тоже устремилась в огород. Мишанина макушка торчала из малинника и до меня долетало «кис-кис» приглушенным рассерженным басом.

- Вы там скоро? – на крыльце подбоченившись Сташа наблюдала охоту на кота. – Нам надо спешить в город! Сегодня торжественный вечер в ратуше. Мы все обязаны присутствовать! – кричала в сторону огорода почтенная матрона. – Да кто ж так ловит! Миша-а-нь! В угол его загоняйте. В угол! Туда, где старая поленница.

Душа хозяйки не выдержала нашего дилетантства, и с бурчанием «Всему вас учить надо!», Сташа устремилась на подмогу.

- Удачной охоты! – пробасил ей вслед вышедший на крыльцо Тадеуш, наблюдая, как коренастую фигуру супруги поглощают дебри малинника…

Через два часа наша измученная ватага плелась через огород к заднему двору усадьбы. Впереди бодрее всех шагал Мишаня, его лицо и ручищи украшали свежие шрамы от когтей Пушка и веток малины. Котя почему-то особенно сильно отыгрался именно на нем, нас со Сташей щадил, видимо, как девочек. Зато малинник непредвзято относился к гендерным различиям, щедро одарив царапинами и ссадинами всех загонщиков. Замыкал процессию Тадеуш, решивший выгнать кота из малинника, шуганув его настоящим медвежьим рыком, но изрядно увлекшийся в процессе.

Пушка мы так и не поймали.

- Может поголодает пару дней и придет? – мой голос звучал жалобно и неуверенно. – Можно же опечатать усадьбу чуть позже, а я пока здесь поживу?

- Нам через три часа надо быть в ратуше. Всем! – Сташа была непреклонна. – Так что едем, а о коте подумаем завтра.

- А давай завтра одолжим у бабули Шпингалетку? – Мишаню посетила очередная светлая мысль. – Собаки – отличные ловцы кошек.

- Ага. Особенно, если учесть, что Пушок ее в два раза крупнее. – не согласился с ним Тадеуш. – Можно будет делать ставки кто кого в итоге будет ловить.

- Вы только гляньте на эту наглую морду кошачьей наружности! – всплеснула руками Сташа.

Посреди двора, прямо в ящике спал Пушок. И ему было абсолютно фиолетово до нашего командного забега в малиннике.

***

В целях экономии времени, обрабатывать царапины мы со Сташей стали уже в коляске, по дороге в город.

- Держи! Толстым слоем намажь. – женщина подала мне баночку меда лунных пчел вперемешку с пергой. – Домой приедем – сразу же смоем. Надеюсь, поможет… - вздохнула она.

«Может быть поможет-быть» - мурлыкала я, щедро мажа руки и лицо медом…

Коляска выкатилась из-под сени леса на склон пологого холма, сильный порыв ветра растрепал мои распущенные волосы и метнул их мне в лицо. Оставшиеся пол часа дороги я тщетно пыталась отлепить волосы от лица липкими сладкими руками. До торжественного приема оставалось два часа.

***

- Ханна, Ханна! – закричала Сташа сразу, как за нашими спинами захлопнулась дубовая дверь парадного входа в городской особняк. – Татка! Скорее сюда! Помогайте. Марию нужно срочно отмыть. Ханна, вода согрета?

- Согрета, госпожа. Велите готовить ванну?

- Ванну для Марии, и срочно! Мне кувшин горячей воды в умывальню.

- Великая Проматерь! Да кто же вас так отделал?!! – всплеснула руками Ханна. Татка уже бежала вверх по лестнице с ведрами теплой воды.

- Не стой столбом! Помогай собираться! Где миссис Строн?

- Я здесь, госпожа. – из кухни к нам спешила экономка. – Ваши наряды уже доставлены от Мадам Попю, отпарены и ждут в комнатах. – она обвела нас строгим взглядом надзирателя, так, что Тадеуш, дегустирующий кларет в успокоительных целях, поперхнулся. А потом ее тяжелый взгляд упал на Пушка. – Госпожа, вы уверены, что этой пакостной нежити место в особняке уважаемого семейства?

Сташа вздохнула, но затем вспомнила, кто в доме хозяйка.

- Мисс Строн, будьте добры, отнесите коробку с котом в комнату Марии. – и проследив, как экономка, не выразив даже капли недовольства, взяла переноску с Пушком, обратилась ко мне. – Живо, Маша, живо отмываться!

До приема в ратуши оставалось полтора часа…

***

- Госпожа, давайте уложим волосы в гладкий пучок. – причитала Татка, перебирая мои влажные волосы. – высохнуть они уже не успеют, а завить их в таком состоянии невозможно.

- Укладывай. – махнула я рукой на свою внешность. Все равно под капюшоном видно не будет.

- Ты еще не одета! – ахнула Сташа, врываясь в мою комнату. – Татка, скорее, помогай со шнуровкой!

До приема в ратуше оставалось сорок минут…

Через десять минут мы с госпожой Потапчук бегом неслись вниз по лестнице. Внизу нас уже дожидались мужчины. Тадеуш, в черном идеально отглаженном фраке (что уж тут скажешь… Миссис Стронг знала свое дело!), с исцарапанными руками и носом, который сильно покраснел и немного опух. Одетый с иголочки Мишаня, на лицо которого вообще было грустно смотреть – ветка малинника угодила почти в глаз парню, и теперь тот начал заплывать. Про царапины даже говорить не буду…

А вот мы со Сташей успели немного привести себя в порядок. Хотя царапины на лице тоже зудели, но нам и досталось меньше. Сташа же успела сделать макияж, замазав лицо ровным густым слоем белил, которые сейчас мелкой пылью осыпались в зону декольте, прямо на ожерелье с крупными рубинами.

Я накрасится не успела. Да и мокрые волосы, собранные в пучок, неприятно холодили голову. Поэтому я накинула на плечи свой красный плащ и опустила капюшон пониже.

Таким завистливым взглядом Потапчуки на меня смотрели впервые.

***

Церемониальный зал городской ратуши был полон. Вся городская элита, а также дворянские семьи со всей окрестности осчастливили сей вечер своим присутствием. Людской рой гудел взволнованно, восторженно и неумолимо.

- Ну вот! – расстроилась Сташа. – Поди отыщи в такой толпе знакомых.

Тадеуш предложил нам всем пока остаться у входа в зал, послушать торжественную речь (ведь сегодня будут провозглашать указы нового Императора!), а уже потом искать своих знакомых или пройти в соседнюю залу, где были приготовлены угощения и напитки. Сташа недовольно пождала губы, ведь место, соответствующее статусу Потапчуков было ближе к середине зала (все-таки мелкие дворяне!), а у входа стояли семьи просто зажиточных и почтенных горожан, но с супругом ей пришлось согласиться – народу было столько, что пробиться вперед пока не представляло возможности.

Между тем, начало торжественной части приближалось. Толпа рядом с нами переговаривалась все тише, не желая пропустить ничего важного. Только пара кумушек предпенсионного возраста рядом с нами продолжала что-то оживленно обсуждать, да группа из четырех мужчин (судя по всему, представителей купечества) продолжала деловой разговор о ценах и урожае, восточных пряностях, сукне и последних технологических новинках.

- Приветствую Вас, жители славного города Бордема! – я и не заметила, как на небольшом помосте в дальнем конце зала появилась почти круглая фигура бургомистра, затянутая в черный фрак. – А также его окрестностей. – добавил он. – А также остальные почтенные граждане герцогства Конторбей.

Здорово! Я наконец-то узнала, как называется наш город. Почему-то несколько месяцев при мне его все называли просто – Город. И я даже не задумывалась о каких-либо географических ориентирах.

- Как известно – продолжал бургомистр – нашу Империю постигла большая трагедия! Небывалое вторжение! – его голос стал трагичным – Которое унесло с собой тысячи жизней. Мы все скорбим… о наших согражданах… подданных… родных… которые так и не проснулись. Но самой большой потерей нашего государства стала гибель нашего уважаемого… горячолюбимого… незаменимого и незабываемо… Эдваризсигизмондтра…

- Трудновыговариваемого… – тихо прошептал один из купцов за моим плечом, подражая интонации бургомистра. Немного цинично, но в тему.

- Трудновыгова… - чуть было не повторил бургомистр на другом конце зала, но вовремя осекся и продолжил как ни в чем не бывало. – Четвертого, Императора Ливронии и Северных земель. Который трагически погиб, совершив великий подвиг во имя своего народа и ради спасения всего Мира!

Зал рукоплескал. А рядом с бургомистром встал широкоплечий седеющий мужчина с военной выправкой.

- Император умер! Да здравствует Император Арманд пятый! Ура! – гаркнул он.

- Ура! Ура! Ура! – подхватил зал.

- По вошествии на престол, - продолжал гость из столицы (судя по всему – представитель самого Императора), - Его величество Император Арманд пятый указал. – мужчина развернул свиток и начал зачитывать свежие императорские указы.

В целом, это были указы в первую очередь о новых назначениях на ключевые государственные посты. Потом Император организовывал комиссию по восстановлению пострадавших в результате трагедии городов, учреждению фонда помощи вдовам и сиротам.

- А кто этот мужчина? – спросила я шепотом Мишаню.

- Первый глашатай Его императорского величества. – так же шепотом ответил он мне.

Понятно. Тяжко Его императорскому величеству без телевидения.

Меж тем глашатай Его императорского величества перешел к более приятной части, а именно – награждению.

В первую очередь, государственные награды вручались высшему духовенству герцогства. Один за другим на сцену приглашались жрецы культа Великой Проматери, на грудь им торжественно вешались ордена, украшенные драгоценными камнями.

Затем пришла очередь должностным лицам. Капитан городской стражи был представлен к ордену, пара офицеров получила новые чины, бургомистра новый Император так же отличил за достойную службу.

- Господин Михаил Потапчук! – раздалось с импровизированной сцены совсем неожиданно для нашей компании.

Мишаня повернулся ко мне, на его лице одна эмоция сменяла другую, но в общем вид у парня был растерянный.

Только несколько людей и нелюдей знало, что действительно произошло той ночью. И все мы дали Императору клятву, скрепленную магической печатью, до конца жизни хранить эту тайну.